+7(351) 247-5074, 247-5077 info@missiya.info

Дом на площади

часть 4

Явления: город

Текст: Сергей Белковский
Фото: из архивов Сергея Белковского и журнала «миссия»

Дом облисполкома, дом с Центральным гастрономом, Дом на площади как бы его ни называли, был и остаётся главным домом центра Челябинска. Это наша версия московского Дома на Набережной — здесь жили знаменитые люди, имена которых вошли в историю не только города, но и страны и даже человечества: Николай Тимофеев‑Ресовский, Александр Чижевский, Григорий Зискин, Галина Щербакова, Наум Орлов… Мы продолжаем этот славный список.

Харис Юсупов. Папа Ю

Харис Юсупов, основатель южноуральской школы дзюдо, мастер спорта по нескольким видам борьбы — национальной борьбе куреш, классической, вольной борьбе и самбо, тренер сборных Советского Союза по дзюдо, поселился в Доме на площади в 1989 году, когда уже закончил тренерскую карьеру.

В 2000 году в челябинском дворце спорта «Надежда» проходила товарищеская встреча по дзюдо между спортивным клубом «Явара-Нева» (г. Санкт-Петербург) и сборной командой Челябинской области. Эти соревнования посетил Владимир Путин, приехавший в те дни с визитом на Южный Урал. Отцы области и города повели его знакомить с местной элитой. Всё шло в рамках протокола до тех пор, пока перед Путиным не выросла мощная фигура Хариса Юсупова. И не успел сопровождающий товарищ открыть рот, чтобы представить нашего прославленного земляка, дескать, это наш легендарный… как Путин, улыбнувшись, произнёс: «Что я, Юсупова не знаю? — и тут же протянул ему руку, — Здравствуйте, Харис Михалыч…»

Харис Михалыч — так его звали ученики. Харис Михалыч и Папа Ю.

Со старшим сыном великого спортсмена Морисом Юсуповым мы встретились во дворе Дома на площади. У того самого подъезда, где жила семья Юсуповых. Двери дома были всегда открыты для гостей. Приезжали известные спортсмены, артисты, бывали гости из Башкирии — депутаты, чиновники. «Стены квартиры помнят много разговоров, а гости задерживались порой до утра, — вспоминает Морис Харисович. — Отец любил петь, он ведь сначала учился в Уфе в театральном. Всю жизнь помнил наизусть много классических арий из опер, свободно пел на итальянском. Любил и народные башкирские песни».

Удивительно, но дома всегда говорили на русском языке. Как-то Морис спросил у мамы, почему, и она ответила, что об этом ещё в молодости попросил отец. Он плохо говорил тогда по-русски и хотел исправить этот «дефект».

Морис вспоминает, как отец отучал их с братом от карточных игр. «Хотите играть в карты? Хорошо, устроим чемпионат,» — сказал он. Расчертил большой лист бумаги на квадратики. «Играете со мной сто партий, — пояснил отец. — По количеству одержанных побед буду присваивать звания: мастер спорта, кандидат в мастера спорта, первый разряд, второй или третий. Если результатов не покажете и окажетесь вот здесь (показал нижнюю часть таблицы), значит, у вас нет способностей, нет перспектив и вам не стоит заниматься этим «видом спорта». За четыре часа братья не смогли показать обнадёживающий результат, папа победил с большим перевесом. Так закончиласьспортивная карьера игроков в дурака.

В семье Хариса Юсупова есть истории об отце, которые хранят и передают из поколения в поколение. Некоторые из них мне рассказал Морис.

Подростком Харис Юсупов и его младший брат чуть не умерли от голода. Шла Великая Отечественная война. Жили в деревне, зимой было очень голодно. Мать ушла в соседнюю деревню раздобыть еду. По дороге домой женщина провалилась под лёд. Её чудом удалось спасти, а вот еда, которую она несла детям, утонула. Мама заболела воспалением лёгких. Дома начался голод. Дошло до того, что Харис и его младший брат лежали, не в силах двигаться. Спас старший брат. Он был военным и в это время приехал навестить семью. Привёз провизии, накормил родных.

Есть ещё одна история из военного детства. За дровами приходилось ездить на санях за десяток километров. Нагрузив сани, стали возвращаться, как вдруг лошадь встала, как вкопанная. Их окружила стая волков. Харис был один, схватил топор встал перед лошадью. Стал отчаянно кричать, чтобы напугать хищников и размахивать топором. В итоге удалось добраться до деревни. Всё закончилось счастливее, чем в похожем рассказе Василия Шукшина. Лошадь, к счастью, уцелела.

Попросил известного спортивного репортёра Бориса Титова охарактеризовать Хариса Юсупова одним словом. Слово это нашлось быстро: «Глыба». Мне вспомнилось, как на своё пятидесятилетие Харис Юсупов решил продемонстрировать ученикам свою физическую форму. При своём немалом весе сделал стойку на одной руке. Затем на турнике подтянулся полтора десятка раз. На пальце у него был перстень, привезённый им из Ирана. Перстень не выдержал и лопнул.

Челябинский тренер воспитал двух чемпионов мира, призёра Олимпийских игр, 14 чемпионов Европы, 2 заслуженных мастеров спорта, 11 мастеров спорта международного класса, 250 мастеров спорта. В 1969 году сразу пять учеников Юсупова завоевали медали на первенстве СССР по самбо среди юниоров. Год спустя Валерий Двойников и Вячеслав Попов завоевали звание чемпионов страны. Уже тогда Юсупова заметили, и он стал тренером сборной СССР.

Инициатива открытия мемориальной доски на «доме облисполкома» принадлежит сыновьям знаменитого спортсмена. Во время открытия Морис Юсупов подчеркнул: «Папа Ю» — в истории спорта он останется под этим именем. В каждом из нас есть частица его души, поэтому светлая память о нём сохранится в наших сердцах, и будет передаваться нашим детям».

Аида Злотникова

Аида Злотникова хорошо известна челябинским газетчикам 1970‑х годов, она редактировала многотиражку пединститута «Молодой учитель», много печаталась в «Вечёрке». В одну из комнат большой коммунальной квартиры Дома на площади Аида Злотникова вселилась в 1972 году. Мы связались с коллегой, которая давно уже живёт в Израиле, и попросили вспомнить время её молодости.

В доме на площади я прожила двадцать лет, — рассказывает Аида. — Именно эта коммуналка была первым моим прибежищем, когда я вернулась в родной город и пришла работать в газету. Вошла в комнату и вижу, что все стены размалёваны какашками — тут жила семья из двенадцати человек. Я была готова расплакаться. Но мой брат Аркаша позвонил друзьям–строителям, и они за один день покрасили стены. Мы с дочкой были самыми счастливыми. А в соседях у нас: справа — артисты драматического театра, слева — бывший шофёр, причём дама! Она возила председателя облисполкома, ещё тогда в 1950‑е годы. Рядом студенческая семья, которая снимала комнату у какой-то знаменитости. Мы не ссорились. Аккуратно выстаивали очередь в туалет и в ванную комнату. На кухне не заглядывали в кастрюли друг к другу, только угощали. И болтали.
Двери коммунальных комнат никогда не закрывались. Жили дружно и весело. К актёрам драмтеатра по вечерам приходил в гости художник Андрей Михайлов, его мастерская была на последнем этаже в этом же доме, только в подъезде, который выходил на улицу Кирова. Художник приходил поболтать и поесть. Уходя, он всегда оставлял записочку «Всё было очень вкусно приготовлено».

Истории о жизни в Доме на площади Аида Злотникова собрала в своих рассказах, написанных уже в Израиле. Вот фрагмент рассказа «Баба Оля приехала»:

«Коммуналка» — огромный коридор, кухня, сундуки, ещё коридор и двери в комнаты. У неё — самая большая. С балконом, выход на главную площадь города и памятник. С балкона, вы не поверите, — ОН — В. И. Ленин — с протянутой рукой. Это сейчас смешно, а тогда…

Перед праздниками городские власти балкон завешивали плакатом необъятных размеров — В. И. Ленин улыбался детям. Она острила: «Знаете, кто поселился в моей комнате?» И тихонько сообщала: « Вождь мирового пролетариата, лучший друг детей, догадайтесь, кто это?»

В день приезда бабы Оли были другие праздники, и та с удовольствием вышла на балкон. Светилась разноцветная огромная ёлка.

— У тебя — царская палата, — других слов восхищения баба Оля не нашла.

На радостях испекли пирог с картошкой, луком и перцем. Пили чай с вареньем и пели песни. Бабе Оле всё пришлось по душе.

— Я тебе на балконе хранилище устрою, пусть Ленин смотрит, как живут советские журналисты, — сказала баба Оля и пошла искать очередной сундук».

Владимир и Игорь Белковские

Брат мой Игорь родился и вырос в Челябинске. Здесь сделал первые шаги в будущей профессии — первым его учителем стал Анатолий Николаевич Ладнов, ныне народный художник России, с которым Игоря познакомил отец, Владимир Белковский.

В нашей квартире всегда было много фотографов — и челябинских, и приезжих. Гостили рижский фотохудожник с мировым именем Гунар Бинде, патриарх кино и фотограф Леонид Оболенский. Часто заходили члены городского фотоклуба, ставшего в 1960–70‑е годы ярким явлением в жизни города: Юрий Теуш, Евгений Ткаченко, Сергей Васильев, Валентин Голованов, Юрий Рожков.

В перестроечные годы среди гостей появились новые лица. Например, Александр Починок, чья случайная встреча с моим отцом стала важной, может быть, судьбоносной. После одной из встреч, где выступал молодой челябинский экономист, отец предложил ему попробовать стать депутатом Верховного Совета. Тогда всё было впервые. Отец взвалил на себя большую часть оргработы, а институт, где он работал, выдвинул Починка для участия в кандидатской гонке. Как известно, с этого и началась политическая карьера нашего земляка.

Всю жизнь отец любил общаться с художниками, бывать у них в мастерской. У него, наверное, собрана самая большая фотоколлекция челябинского скульптора Льва Головницкого. Как-то даже отмечали у него дома Новый год. Запомнилось, было это в нашем с братом детстве, два момента. Автор «Орлёнка» подарил нам значки со своими творениями, хранятся до сих пор. А угощались печёной картошкой, с тех пор, если готовим такую, так и называем «по-головницки».

Так отец привёл младшего моего брата Игоря в мастерскую к Анатолию Ладнову. Брат стал ходить в мастерскую живописца и брать у него уроки. После восьмого класса 147‑й школы Игорь поступил в Челябинское художественное училище. Когда родилась дочка Настя, он был совсем молодым и чтобы зарабатывать на жизнь, устроился художником-оформителем в кинотеатр «Знамя», там же сделал свою первую в жизни персональную выставку из этюдов маслом.

Среди юношеских работ будущего академика живописи и лауреата премии «Светлое прошлое» Игоря Белковского есть несколько этюдов, сделанных из окна Дома на площади. Самой популярной работой стала картина «Золотой дождик» с видом на магазин «Ритм». Она вошла в альбом «Челябинск глазами художников» и стала первой работой брата, за которую он получил гонорар. На областной молодёжной выставке в зале на Цвиллинга её за пятьдесят рублей купил студент ЧПИ. Игорь не раз говорил, что сколько бы ни было потом продано картин, тот самый первый гонорар ценен для него особо. Как и юношеские годы, проведённые в Доме на площади.

часть 1

Дом облисполкома, дом с Центральным гастрономом, Дом на площади — как бы его ни называли, был и остаётся главным домом центра Челябинска. так сложилось, что здесь жили люди, ставшие историей. Не только города, но страны и даже человечества. Мы вспомним некоторых из них.

часть 2

В прошлом номере рассказали об истории «дома на площади» – челябинском варианте «дома на Набережной» в Москве, познакомили с некоторыми выдающимися его жителями. Продолжим наше путешествие по этому дому, знакомому каждому челябинцу.

часть 3

Дом облисполкома, дом с Центральным гастрономом, Дом на площади, как бы его ни называли, был и остаётся главным домом центра Челябинска. Это наша версия московского Дома на Набережной — здесь жили знаменитые люди, имена которых вошли в историю не только города, но и страны, и даже человечества: Николай Тимофеев‑Ресовский, Александр Чижевский, Григорий Зискин, Галина Щербакова, Наум Орлов… Мы продолжаем этот славный список.

Pin It on Pinterest

Share This