+7(351) 247-5074, 247-5077 info@missiya.info

В последние годы популярность Александра Розенбаума резко скакнула вверх. Кто-то связывает это с приходом знаменитого певца, барда и поэта в Думу, другие полагают, что это единственный артист, являющийся символом мужественности, надёжности, порядочности и в самом высоком понимании смысла выражения «отечественный патриот». Всё выше сказанное естественно ложится на имидж певца — не придуманный и не сделанный. Тембр его голоса называют социальным.

-Я не человек шоу-бизнеса, я — артист с большой буквы. — Александр Розенбаум категоричен. — Я не звезда эстрады. Звезда — Алла Борисовна, это звезда! Филя — это звезда. А я нет, я Артист эстрады. Моя мечта, чтобы в газетах про меня писали «Артист» с большой буквы. Это заменит для меня звезду. В шоу-бизнесе я нахожусь по своей специальности и профессии. Никак не по меркантильным убеждениям. Мне бы не хотелось, чтобы меня сравнивали с товаром. На меня спрос 20 лет. Мне не нужна раскрутка, все эти «музыкальные обозы», девочки-подпевочки и бэк-вокал.

— Полагаю, что Челябинск внёс свою лепту для пика вашей популярности. У нас до сих пор ходят легенды о вашем грандиозном выступлении во Дворце спорта 20-ти летней давности. Тогда публика выбивала двери.
— 20 лет назад всё происходило так красиво. Мощно. Здорово. Это был один из первых концертов в России после Санкт-Петербурга. (Смеётся). Атмосфера крайне ажиотажная, люди висели на люстрах. Тогда меня это сильно поддержало. Я расцениваю Челябинск как особенный город в своей карьере. Хотя, тьфу-тьфу (стучит по столу), у меня нет случая, где меня принимали бы с прохладцей. Но я ощущаю особую привлекательность Челябинска, и это идёт от людей, от руководства города.

— А как вы расцениваете скульптуру в честь самого себя на Кировке?
— Я не расцениваю её как памятник самому себе. Я расцениваю её как памятник всем погибшим в Афгане, Чечне, всем солдатам и офицерам. Это памятник патриотам, выполненный через мой образ. Но если бы в нём не присутствовал камень с тюльпаном, самолётом и строчками из песни, тогда это было бы вызывающе. Песня «Чёрный тюльпан», хотим мы этого или нет, стала гимном «афганцам», и поэтому памятник приобрёл смысл, который вложил в него автор, и который хотелось бы видеть мне.

— Я хочу задать вам вопрос о патриотизме. Это чувство, мне кажется, для вас — одно из составляющих Кодекса мужской чести.
— Спасибо за оценку. Всё естественно и просто: патриот — тот, который любит свою землю. Патриот — не тот человек, кто кричит на всех углах: «Наш слон самый лучший, наш слон самый умный, наш слон самый красивый». «Наш слон» ровно такой же, как и любой другой. И нужно сделать так, чтобы «наш слон» жил счастливо в ряду других «слонов». Русскую нацию может истребить только русская нация. У нас все виноваты, кроме нас самих. Вот когда русский перестанет жрать водку литрами, перестанет кухарок ставить руководителями страны (для этого ей надо от плиты отойти и лет 20 учиться руководить страной), — когда это случится, тогда нация будет в порядке. Поверьте, никто не собирается истреблять русскую нацию: ни французы, ни американцы, ни мальтийцы и ни жиды. А говорят об истреблении русской нации только те люди, которые её не любят.

— Самый свободный и независимый человек на эстраде оказался в роковой час заложником от политики, не так ли? По каким правилам вы играете с «думовскими» коллегами?
— Я играю по правилам человеческим. Единственно, я стал менее свободным в разговоре с вами. Потому что сейчас я должен держать какие-то вещи при себе. Я, человек, грубо говоря, государственный. Я утрирую, но я парламентёр. За любую мою фразу могут уцепиться люди, которым эту фразу слышать не надо бы. В разговоре с журналистами и официальными людьми, которые формируют общественное мнение, я стал не то что осторожнее, но… есть вещи, которые я должен приберечь для себя. Но в Думе я поступаю так, как мне велит моя совесть.

— Уйдя из Думы, Станислав Говорухин заявил, что даже к очень порядочным людям в Думе прилипает нелицеприятная маска.
— Ну, Станислав Сергеевич, между тем, отсидел в Думе энное количество лет, и сейчас бы сидел, если бы ни некоторые обстоятельства. Видите ли, в чём дело, меня меньше всего волнует, какую маску мне прилепят те или иные люди. Тот же Станислав Сергеевич. Я хочу сказать, если бы «говорухиных» в Думе было гораздо больше, нам было бы гораздо легче. Знаете ли, это гнилое интеллигентское дело — сидеть на кухне и обсуждать со знаком «минус» многие вещи. Вместо того чтобы рискнуть репутацией и пойти побиться за людей. Меня интересует, что теперь чиновники на мой депутатский мандат реагируют с большим пиететом, нежели на моё звание «Народный Артист». Теперь они смотрят на меня не как на любимца публики, они присягают мне. Но, к сожалению, дальше ничего не делается. Но что меня радует: как только я кину депутатский запрос в Челябинск, например, они ответят совершенно по-другому на наши с вами беды. Но учтите, я пошёл в Думу не ради привилегий, не за свою шкуру, мне ведь от Думы ничего не надо. Личный автомобиль и квартира — у меня в Ленинграде это всё есть. Я никогда не перееду в Москву. Меня блага думские не интересуют. Кстати, в Думе есть много порядочных людей: Галя Волчек была в Думе, Иосиф Кобзон и сейчас в Думе. Чем больше их будет, порядочных людей, что болеют за людей, а не за свою шкуру, тем лучше.

— Но, как известно, художник и политика не совместны.
— Да, огромное количество людей относится с большим скептицизмом к моему появлению в Думе. Но я не занимаюсь политикой в профессиональном смысле слова. Дума для меня совет старейшин или мудрейших, если хотите. Желательно, чтобы мудрейших было больше. А главное, чтобы Дума была из уважаемых и умных людей. Я заместитель председателя комитета по культуре. Я не формирую законы.

— У вас есть точное понимание своей миссии в Думе, в том, что вы пришли вовремя и от вас многое зависит?
— К сожалению, от меня не так много зависит, я не в большинстве, хотя состою в партии большинства. Есть вещи, которыми я горжусь. Но мне пока очень трудно. И многие в Думе это понимают. А кто не понимает, скажу вам откровенно, мне наплевать.

— Ваш тембр голоса называют социальным, имидж — не сделанным. Игры в шоу-бизнесе также не для героев войны. Есть вопросы, на которые у вас нет ответа?
— Нет, я отвечаю всегда честно на все вопросы. Главное, чтобы они были умные и корректные.

— Не покажется ли вам некорректным вопрос о ваших еврейских корнях?
— Я россиянин еврейской национальности. Если бы я был американцем, я был бы Бобом Дилланом еврейской национальности. Я, наверно, писал бы другую музыку. Если бы я был грузином еврейской национальности, я тоже бы писал другую музыку. Но я еврей российский, и потому пишу казачьи песни. Для меня казачество — ощущение моей родины, воли, свободы, ветра, поля, лошадей. Казачество и цыгане. У меня много того и другого в творчестве, потому что для меня это ощущение полёта. Что касается моих еврейских корней, я не воспитан как еврей-ортодокс. Я питерский человек. А еврейские традиции хоть в какой-то степени держали люди, жившие в бывшей черте оседлости: Украине, Молдавии, Прибалтике. Мой отец пришёл в Синагогу в 81 год — в первый раз! Поэтому я не могу сказать, что я близок к ортодоксальному, сионистскому; хотя сионизм — это ещё не есть плохо. Сионизм — это теория об объединении евреев в одном месте. Поэтому я россиянин еврейской национальности, и для меня русская земля абсолютно родная. А земля израильская — ценима и значима. Это государство, которое поддерживает евреев всего мира. Но родной — израильская земля для меня никогда не будет. Моя родная земля — Россия, а ещё точнее — Советский Союз.

— Несвободный от политики, заложник сцены и собственного таланта, Александр Розенбаум — всё же единственный Артист, вызывающий уважение, как у поклонников, так и у малой части публики, не причисляющей себя к фанатам певца.
— Мне не нужна любовь всех. Мне этого никогда не добиться, и вредно этого добиваться. У личности этого никогда не бывает. Она всегда кому-то наступает на пятки, и всегда имеет определённое количество, скажем, не врагов, но и не поклонников.

— Вы не испытываете смущения, когда вас называют гением?
— (Смеётся). Нас не должно быть много, как нет много хороших журналистов, как нет много хороших врачей — это штучный товар. Я пытаюсь стать хотя бы одним из них. Но на это жизнь надо положить.

— У вас жёсткий характер. А у требовательных и строгих отцов столь же требовательные девочки. Как вы воспитываете свою дочь?
— (Смеётся). Я не жёсткий, я очень нежный. И воспитываю дочку личным примером. Она всегда видела, как трудится папа, как трудится мама. Родительский пример всегда лучше всякого гвоздезабивания.

— Как вы себя ощущаете внутренне, на какой возраст?
— Я стал созерцателем. И мне сегодня гораздо приятнее созерцать жизнь, чем в каком-то уголке большого игрового поля сцепиться с кем-нибудь в зубовной схватке и молотить друг друга по черепу.

— А о чём мечтает артист Розенбаум?
— Артист Розенбаум мечтает, чтобы ему личная жизнь приносила всегда радость, а страна жила добропорядочно и достойно. Артист Розенбаум мечтает, чтобы мир покончил с чернушеством, порнушеством. У Артиста Розенбаума два крупных проекта. Очень крупных, очень серьёзных. Пока рассказывать о них не буду. Я не идеалист, за один год, 2005-й, все проблемы не решить. Главное, поступательно, шаг за шагом идти к своей цели. Как говорят американцы, step by step.

Pin It on Pinterest

Share This