+7(351) 247-5074, 247-5077 info@missiya.info

Василий Жуковский

Первый главный врач

СЕМЬЯ: чтобы помнили

Текст: Лана Литвер
Фото: предоставлены Областным архивом

История о том, как в конце XVIII века два юных лекаря из Санкт-Петербурга Степан Андриевский и Василий Жуковский боролись в Челябинске с эпидемией сибирской язвы, стала достоянием мировой медицины и вошла в учебники. Молодой доктор совершил над собой уникальный эксперимент: заразил себя смертельной болезнью, чтобы доказать путь передачи инфекции.

Василий Жуковский, молодой врач из Санкт-Петербурга, приехал в Челябинск не совсем добровольно, а в составе экспедиции, отправленной Медицинской Коллегией Сената для ликвидации эпидемии сибирской язвы. В 1785 году губернатор Челябинского уезда Оренбургской губернии написал в Сенат: в уезде повальный мор, от сибирской язвы гибнут лошади и крупный рогатый скот, нужна помощь. Врачей в экспедиции было четверо: два иностранца, Борнеман и Вальтер, и два лекаря 26 и 24 лет отроду — Степан Андриевский и Василий Жуковский.

Иностранные доктора пробыли в уезде пару недель, взяли пробы воды и уехали. А два молодых врача остались бороться с болезнью, которую в те годы даже сибирской язвой не называли — Кох откроет ту самую палочку-бактерию только через сто лет. Говорили: повальная, ветреная болезнь.

Как боролись с эпидемией? Вот поступает докторам сигнал: в деревне такой-то пала лошадь, а то и несколько лошадей. Доктора выезжают, собирают сход и ведут медицинскую пропаганду: больное животное нужно немедленно изолировать, окурить помещение серой (то есть дезинфицировать), дохлую корову закопать глубоко, не обдирая ни шкуру, ни копыт, и огородить этот участок. Болезнь, увещевали они, передаётся контактным путём. Достаточно простого прикосновения. Но крестьянине обдирали шкуры с коров, снимали с лошадей хомуты и подпруги… Народ был тёмный и не верил, что можно заразиться от скотины. Они считали, что все болезни от Бога — и эпидемия летела дальше, по домам, деревням, уездам и губерниям.

Тогда молодые петербургские врачи пошли на смертельно опасный эксперимент. Семён Андриевский сделал на руке надрез и провёл по ране ниткой, смоченной в язве заражённого крестьянина. Они хотели доказать на личном примере, как передаётся болезнь.

Андриевский заболел. Он, несомненно, осознавал все риски. Он вёл дневник, куда ежедневно делал записи о своём состоянии. Ему становилось всё хуже, его била дрожь, язвы поползли по коже и внутри, высоченная температура не спадала, он впал в забытьё. Товарищ и коллега Василий Жуковский лечил его и продолжал историю болезни. Как лечил? Много питья, отвары трав, кровопускание, окуривание помещения… Антибиотиков в XVIII веке не было. Ничего радикально нового в лечении доктора предложить не могли, это было не в их силах. С инфекцией, собственно, боролись антитела, которые вырабатывал организм.

Организм доктора Андриевского был сильным и крепким. Благодаря своей молодости и другу Жуковскому Андриевский, к счастью, выжил. По результатам беспрецедентного эксперимента оба написали отчёты. Был ли смысл в этом врачебном опыте над собой? Безусловно. Цель была достигнута: они доказали, что сибирская язва передаётся контактным путём. Именно эта история и вошла в учебники по эпидемиологии.

Сложно сказать, благодаря болезни и выздоровлению Андриевского или просветительской работе докторов, но эпидемия на Южном Урале пошла на спад, народ немного успокоился. Окончательно победить инфекцию тогда было невозможно, вспышки сибирской язвы повторялись и много десятилетий после, да и до сих пор, как мы знаем, случаются.

Через три года Степан Андриевский уехал из уездного городка и впоследствии сделал красивую административную карьеру: был организатором медико-хирургической академии в Санкт-Петербурге, её первым хозяйственным директором и, в конце концов, дослужился до губернатора Астраханской губернии.

А Василий Жуковский женился на местной девице и остался. У него родилось шестнадцать детей (тринадцать выжили), он построил дом, который и по сей день цел и стоит по ул. Труда, 88. Именно здесь с 1795 года проживал с шумным семейством Василий Григорьевич Жуковский. Улица называлась Сибирской, дом был деревянный, в шесть комнат. На дворе все необходимые постройки: амбары, погреб, конюшня.

Василий Григорьевич Жуковский 28 лет прослужил оператором Оренбургской врачебной управы. Во врачебной управе было всего три должности: инспектор (начальник), оператор и акушер. Так вот Жуковский, выражаясь современным языком, был заместителем министра здравоохранения.

Ему было больше 60 лет, когда он написал прошение об увольнении и стал уездным врачом Челябинского уезда. Стоит уточнить, что в те годы на уезд полагался один врач, а уездом считался город Челябинск и окружающие деревеньки (вся остальная область в понятных нам границах была в составе Оренбургской губернии). Город, лазарет, тюрьма, воинский гарнизон и все деревни — всё это входило в ведомство одного доктора Жуковского.

Через год, в 1828 году, в Челябинске открыли первую больницу, в которой Василий Жуковский стал главным (и единственным) врачом. До этой поры в городе был только лазарет для солдат, он стоял за речкой — на месте нынешнего кинотеатра «Родина», превращённого в органный зал. В лазарете лечились солдаты гарнизона, а гражданских лиц в те времена не госпитализировали вовсе. Собственно, в стенах лазарета и открылась городская больница.

В 1835 году, с подачи Василия Жуковского, в Челябинске начали строить новое здание клиники. Но как строить? Всем миром — на деньги, которые собирали с населения. Краудфандинг образца XIX века: кто сколько сможет. Государственная казна на строительство денег не давала. Один из сыновей Жуковского, который был в то время губернатором Оренбургской губернии, внёс очень приличную сумму — 2 000 рублей, другой сын, Иван, издал книгу по истории Оренбургского края, часть вырученных с тиража средств была также пожертвована на строительство больницы.

Жуковский пользовался уважением горожан, возглавлял комитет по постройке богоугодных заведений. Некоторые купцы и зажиточные крестьяне жертвовали на богадельню 50, 200 рублей из уважения к уездному врачу. Собрали около 15 тысяч рублей! Больницу построили напротив старой, на другом берегу Миасса. Ровно на этом месте сейчас восседает композитор Прокофьев. Она простояла до 1880 года, пока не построили новое здание на нынешнем месте больничного городка ГКБ № 1.

Жуковский проработал в должности уездного врача до 72 лет. На его место пришёл доктор по имени Корнилий Иванович Покровский, который заведовал Златоустовским горнозаводским госпиталем. Это был не просто доктор, а зять Жуковского — муж одной из его дочерей, Александры. Он поселился в знаменитом доме по улице Сибирской. Корнилий Покровский известен не только как главный врач первой городской больницы и первый медик-хирург в уезде, он был весьма успешным предпринимателем. Корнилий Иванович — основатель династии предпринимателей, меценатов братьев Покровских, которым принадлежал хутор Михайловский, затопленный при строительстве Шершнёвского водохранилища в 1965 году. Доктор Покровский владел мельницей, спиртоводочным заводом, занимался виноторговлей, держал питейные заведения.

Дом Жуковских — Покровских после революции был национализирован, в нём размещались разные городские конторы. В 1990‑е годы дом с мезонином отреставрирован, и был воссоздан тот декор, которым мы сейчас любуемся.

Pin It on Pinterest

Share This