+7(351) 247-5074, 247-5077 info@missiya.info

У актера Даниила Спиваковского очень трогательная внешность. Он кажется пронзительно уязвимым, беззащитным, как большой удивленный ребенок. Это впечатление верное и обманчивое. Он уязвим и одновременно защищен. Свою ранимость, особую нервность, искренность он возвел в методику, назвал «бесстыдством чувств» (это авторский термин), учит этому студентов и считает важнейшим для профессии. Он из тех актеров, кто в каждой роли меняет состав крови и строение клеток

Тихим субботним вечером Даниил Спиваковский вышел на маленькую сцену, сооруженную перед проходной завода «Трубодеталь». На сцене расстелена бумага, на ней бутылка темно-зеленого стекла и очищенная луковица, размером с яблоко (по ходу пьесы он ее съест!) За синтезатором – его друг, композитор Евгений Борец, с которым они играют этот концерт для рояля и актера «Диалоги». Перед сценой стояли и сидели зрители – человек 50 или 60, жители поселка Новосинеглазово. Заканчивался фестиваль «Книгоград». Даниил читал рассказы Куприна и Довлатова так, как бы читал и со сцены Дома музыки для тысячи человек или для стадиона на 300 тысяч. Ни одной фальшивой ноты, ни одного бесстрастного формального жеста. Аудитория вздыхала, всхлипывала, аплодировала, кричала «Браво!». Даниил спустился со сцены. Уставший. «У нас интервью? Пойдемте. Как бы так незаметно, потихоньку…»

Даниил, а в каком возрасте вы научились играть в преферанс?
В школе. Бабушка и дедушка у меня были картежниками. Они играли в разные игры, включая «дурачка»ф. Постепенно и я втянулся. Меня не только в преферанс, еще и в шахматы научили играть. К сожалению, давно пулечку не расписывал, нет времени.

А если играете, то на деньги?
Ну конечно! Какой смысл играть в карты не на деньги?

По сколько за вист?
Ну… (Улыбается.) не сильно много. Семейный бюджет в случае проигрыша не страдает.

Вы азартный человек?
Я человек азартный, но я не игрок.

Вы проверяли?
Конечно. Я не игрок, потому что рассчитываю каждый свой шаг. Но я азартен в своей профессии, в своей жизни. И при этом я очень продуманный, поверьте.

Вы росли любимым ребенком с мамой, дедушкой и бабушкой. Чему они научили вас?
Бабушка ушла из жизни на прошлой неделе (разговор происходит 2 сентября)… Ей было 94 года. И дедушка ушел в 94. С разницей в 13 лет они ушли в одном и том же возрасте. Оба прошли войну, 59 лет вместе прожили, счастливую жизнь. Мы счастливы, что бабушку застали три правнука. Для меня их пара была примером. Их любовь и внимание друг к другу – это то, чему мы с моей женой Светланой пытаемся учить наших детей. Любить ближнего человека – вот самое главное. А дед был человек бескомпромиссный, фронтовик. И когда мне пришла повестка в армию, он сказал: «Иди, внучок, послужи».

А у вас был вопрос по этому поводу?
Нет. Думаю, нет.

Что самое страшное в армии?
Да нет там ничего страшного.

Это вы сейчас так говорите.
Нет, я и тогда так считал. Я прошел настоящую армию: закончил учебку в Шапитовке (это Западная Украина), потом попал в город Шую Ивановской области, служил в войсках связи. Я умею стрелять из разного вида оружия, обладаю тактическими навыками. Я с удовольствием армию вспоминаю, потому что я получил материнское воспитание, и армия меня закалила. И в профессии я это использую: мне приходилось примерять военную форму и держать в руках оружие, я все умею.

Сыновей отпустите?
Они еще маленькие: 4 и 6 лет. Но, знаете, когда они достигнут призывного возраста и я пойму, что армия им нужна и вправит мозги, то, конечно, они пойдут в армию, не задумываясь. Я не вижу в этом ничего плохого – Родине послужить.

Вы довольны своим психологическим образованием? (Даниил Спиваковский закончил психологический факультет МГУ одновременно с ГИТИСом.)
Я не считаю себя психологом. По настоянию семьи я учился параллельно там и там, получал две стипендии, сдавал по две сессии… Для меня самое главное, что я учился в ГИТИСе у Андрея Александровича Гончарова. Это судьба, что я встретился с этим человеком, и все мои победы в профессии – его заслуга. Он очень напоминал мне деда. Тоже фронтовик, мудрец… Великий режиссер. И сейчас своим ученикам я передаю то, чему меня научил Гончаров.

Как вы формулируете главное актерское правило?
Самое главное в нашей профессии – жечь нервные клетки. Быть возбудимым. Если актер этого не делает, становится скучно и неинтересно. Зритель приходит, чтобы увидеть это бесстыдство чувств. Да, бесстыдство. Я так формулирую.

А они все же восстанавливаются, эти нервные клетки?
Конечно. Конечно.

Даниил, вы меня простите за вопрос, но я все же его задам: в каком возрасте вы осознали свое еврейство? И как это было?
Знаете, никак. Меня это как-то обходило. Дед был евреем, бабушка русская. Может, в детстве внешне по мне было как-то непонятно, я не очень-то похож.

Да ну.
Похож? Ну в детстве, вероятно, не был. Никогда эта тема не поднималась. Я знал, что я такой же, как все. Дед был коммунист. Он был вне религий и национальности. И не иудей, и не православный. Бабушка была крещеная, православная. Я и все мои дети – крещеные в православии. Но я с радостью и с иронией говорю, что в Израиле меня называют «народный артист Израиля». Я бываю там по два-три раза в год, но никогда просто так, только с гастролями.

С какого возраста вы себя помните?
Я помню, как меня принесли из роддома. Правда. Я помню, как принесли, куда положили, какой был рисунок у одеяла, все вокруг. Когда меня спрашивают о детстве, я вспоминаю одну историю, мою любимую. Мама меня часто водила в театр. Однажды мы пошли в Московский театр «Современник» на спектакль «Белоснежка и семь гномов». У нас были билеты куда-то на галерку, и вот, когда погас свет, мама увидела, что есть два свободных места в первом ряду, и после третьего звонка мы туда побежали. Начиналось действие с того, что какой-то актер в качестве рассказчика, видимо, спускался в зрительный зал и некоторым детям раздавал шоколадные конфеты. И одну конфету дал мне. Я держал эту конфету в руке. Для меня это был какой-то знак, прикосновение свыше. Кто-то рядом развернул и съел, шурша фантиком. А я так и сидел. Конфета в моей разгоряченной детской ручке растаяла, шоколад потек… Возможно, с этим шоколадом в мои поры актерство и вошло.

Когда вы отказываетесь наотрез от предлагаемых вам сценариев?
Редко такое случалось. В основном я отказываюсь из-за отсутствия времени. Ну, раза три, быть может, я отказывался, когда мне не нравился материал. Это в кино. И раз семь-десять в театре.

Когда Вы поняли, кто ваш режиссер?
Ну.. уже пройдя определенный путь. Я очень комфортно себя чувствовал с Андреем Александровичем Гончаровым, с Сергеем Николаевичем Арцыбашевым (оба в разные годы – главные режиссеры театра имени Маяковского. – Ред.). Вообще это неважно. Ты можешь работать с каким-то маститым режиссером или с неизвестным дебютантом – главное, чтобы режиссер мыслил на два шага быстрее. Как в шахматах. Тогда это интересно. Я люблю классический русский драматический театр. Я нормально отношусь ко всяким новаторским проявлениям, но люблю, когда во главе угла – актер, а не форма и не изобретательность от ума.

Что вас раздражает, Даниил?
Раздражает, когда меня не понимают. Либо не хотят понять. Должно быть взаимопонимание.

С близкими?
С близкими, слава богу, все нормально. Я о профессии. Иногда, может быть, я виноват, плохо объясняю. Меня это очень… тормозит.

У вас есть место силы? Такое место, куда вы можете всегда приехать и там…
Патриаршие пруды в Москве. Там я ходил каждый день в школу. Там сделал предложение Свете. И живем мы сейчас недалеко, гуляем там с детьми.

Что вы перечитываете бесконечное количество раз?
Гоголь, Пушкин, Набоков, Шекспир и драматург Островский – вот мои авторы всегда.

Что такое по-спиваковски?
Для нас это означает, что нет безвыходных ситуаций в жизни. Это от деда, конечно. И еще мы живем ярко, быстро. Мы пролетаем над годами. У меня никогда не было кризиса…

…среднего возраста?
Да вообще никакого кризиса. Ни среднего возраста, ни подросткового, какие там еще бывают? Я пролетал над этим на скорости всю жизнь. По-спиваковски – значит, жить быстро, весело, нескучно. Это от деда, от бабушки, и это мое. И Света, и дети так живут – очень ярко, наполненно.

Вы верите в случайности?
Конечно, верю. В моей жизни случай сыграл большую роль. И мое поступление в театральный, и как кинематограф на меня обратил внимание – я просто сидел в коридоре «Мосфильма», и какая-то ассистент по актерам проходила мимо, и встреча со Светой… Конечно, верю. Но надо быть всегда готовым к этой встрече. Что вот откроется дверь, и появится человек, который сможет изменить твою жизнь.

Как можно к этому быть готовым?
Надо быть ко всему открытым.

Что вы умеете делать лучше других?
Я умею делать не лучше других, а по-другому. Вот это будет точнее. По-другому. Я умею делать по-другому все: воспитывать детей, играть на сцене, играть в кино, мыть посуду. Это не значит, что делаю это лучше или хуже. Я делаю по-спиваковски. По-другому.

Был момент, когда вы теряли уверенность в себе?
Нет, слава Богу (Улыбается.)

За что вы не можете простить?
Такого не было в моей жизни, слава Богу. Не было в моей жизни предательства, тяжелых разочарований. Я в этом счастливый человек.

Вы согласны с тем, что человек сам решает, счастлив он или нет.
Согласен. Конечно. Когда ты это понимаешь, это окрыляет.

Балуете своих детей?
Да.

Сами это понимаете?
Да. И ничего не можем сделать. Не знаю, чем это все закончится. Я сам рос балованным любимым ребенком. Ничего в этом страшного нет.

Как правильно лениться, Даниил? Или это вообще не про вас?
Не знаю. Я считаю, что я очень ленив.

При такой скорости?
Да. Я ленив.

Как вы ленитесь?
…Я заставляю себя делать какие-то вещи. А окружающие меня считают трудоголиком. Может, это оттого, что я борюсь и побеждаю свою лень?

Музыке вас учили в детстве?
Пытались! (Улыбается.)

Скрипка или фортепиано?
Фортепиано. У меня есть две… как бы это сказать, области знаний, которые я не освою: это игра на музыкальных инструментах и знание иностранных языков. Кроме «здрасьте» я ничего не знаю.

Как вы формулируете, в чем счастье?
Я занимаюсь любимой профессией. Любимая профессия приносит мне заработок. У меня замечательная жена. Трое детей. Когда я иду по улице, мне улыбаются люди. Не это ли счастье?

Как вас принимали сегодня зрители… Роскошно. Просто до слез.
Я знаю секрет, чтоб так принимали.

Расскажете?
Нет, конечно! (Смеется.) Ну кто же рассказывает секреты?

Редакция журнала «Миссия» благодарит за помощь в организации интервью Объединенную Металлургическую Компанию и пресс-службу завода «Трубодеталь»

Pin It on Pinterest

Share This