+7(351) 247-5074, 247-5077 info@missiya.info

Как выжить в Индии

часть вторая

СТИЛЬ ЖИЗНИ: личный опыт

Текст: Сергей Очинян

Журналист и экс-редактор «МК-Урал» Сергей Очинян десять лет назад перебрался на ПМЖ на юг Индийского полуострова и честно рассказывает о подробностях жизни среди милых индусов: о девушках, съемках в кино и родах в индийском роддоме.
Нравы столь патриархальны, что в общественном транспорте разнополые граждане сидят строго врозь, а очереди в кассы подразделяются на мужские и женские. Из импортных фильмов цензура удаляет не только всю обнаженку, но и разговоры о ней. Выросшие в такой среде девушки отгорожены от европейца не только языковым барьером, но и ментальной пропастью.

Как общаться с девушками

Итак, мы остановились на том, как развлечься неженатым мужчинам или что тут с девушками? Вопрос для Индии традиционно непростой. Для начала нужно определиться с термином «девушка». Если вы подразумеваете европейскую, американскую, австралийскую, русскую (нужное подчеркнуть) туристку, то вам – в другой журнал. Туда, где «ночной урок астрономии», «аромамассаж» и другие хитроумные приемы.

Если же мы говорим о таинственной, как южная ночь, индийской девушке, то нам не обойтись без оценки социально-политической обстановки. Кроме шуток. Население страны в целом набожное. В каждом третьем штате у власти коммунисты. В некоторых регионах нравы столь патриархальны, что в общественном транспорте разнополые граждане сидят строго врозь, а очереди в кассы подразделяются на мужские и женские. Из импортных фильмов цензура удаляет не только всю обнаженку, но и разговоры о ней. Выросшие в такой среде девушки отгорожены от европейца не только языковым барьером, но и ментальной пропастью.

Как показали немногочисленные эксперименты (не спрашивайте чьи) в сложившихся условиях кажущийся невинным флирт с индийской шоколадкой быстро выливается в бурное общение со всеми ее родственниками мужского пола. Это для европейца «Гюльчатай, открой личико» – нормальная мотивированная просьба. А здесь за такое отрывают головы. (Шутка, только языки.)

Поэтому под индийской девушкой рекомендуется подразумевать либо профессионалок (есть они тут есть), либо серьезные отношения. И не надо раньше времени бежать в кусты, подумайте сначала. Здесь жених ни за что не платит. Все расходы, включая кольца и свадебную вечеринку, по традиции берет на себя сторона невесты. А самое главное – приданое: деньги, недвижимость, золото. А? Приданое, кстати, будет тем больше, чем сильнее вы понравитесь.

Как живут иноземцы

Сколько жителей в Индии, точно никто сказать не может. Потому что переписать более миллиарда человек практически нереально. Как и остаться наедине с собой. Поэтому вся зимовка проходит в непрерывном общении с непересчитанным индийским народом. Вот примерный список регулярных собеседников. Домовладелец, у которого вы арендуете жилье, и все его родственники. Ваш инструктор по йоге. Ваш аюрведический врач. Приходящие с громкими затейливыми криками точильщик ножей, гладильщик белья, продавцы рыбы, фруктов, посуды, а также множество нищих попрошаек. Хозяева близлежащих магазинов и подменяющие их братья. Дюжина рикш и пара таксистов, каждый из которых будет считать себя вашим персональным драйвером и ревновать к остальным. Десяток таких же персональных и столь же ревнивых пляжных деятелей, заведующих зонтами, лежаками и досками для серфинга. А также сотни окрестных жителей, которые при встрече живо интересуются состоянием ваших дел, здоровья, российским климатом и ценами, семейным положением, вероисповеданием и ближайшими планами на будущее.

Как сниматься в кино

Индийское кино? Да, мы в нем регулярно снимаемся. Нет, не в Болливуде. В Индии очень много киностудий, по нескольку в каждом штате, в том числе и в нашей Керале. Знакомство с легендарным индийским кино началось для нас в тот момент, когда в колени моей жены уткнулся моторикша – молодой индус. Мы ехали куда-то и зачем-то, колымага остановилась, водитель обернулся к нам и попросил Наталью позволить ему дотянуться до тумблера подачи топлива, который расположен как раз под пассажирским сидением. Перегнувшись к нам под ноги и поворачивая тугой переключатель, рикша спросил из-под наташкиных бедер, не хотим ли мы сниматься в кино. Оказалось, что этот парень подрабатывает поставкой на местную киностудию бледнолицых актеров. Так в нашей жизни появился киноагент Азад.

Конечно, чаще всего зовут в массовку, иногда получаем эпизодические роли, реже – роли второго плана. Приглашаемся регулярно, на нас есть спрос. Не могу сказать, что причиной тому наши потрясающие актерские данные, наше главное конкурентное преимущество – мы светлее местных жителей, которые цвета какао. И нас мало, потому что далеко не каждый турист согласится променять хотя бы один из своих пляжных дней на поездку в киностудию, пусть даже и за деньги.

А потом был первый съемочный день. Угадайте, с чего он начался. С завтрака. Полевая кухня сытно кормит рисом со специями всех пришедших. «Фёст оф олл – брэкфаст!» – назидательно изрекает режиссер.

А можете предположить, что происходит непосредственно перед первым включением камеры? Перед первой командой «Мотор!»? Кто сказал – молитва? Правильно, вначале проводится пуджа. Образок, источающий благовония, проносят по всей съемочной площадке, окуривают камеру и дальние углы. Каждый молитвенно складывает руки, закрывает глаза и шевелит губами. И только после этого – «Рэди?! Экшн!!!»

Начинается киношная суматошность. Здесь ракурс не тот, тут грим от жары потек, там корова в кадр влезла… И так до обеда. Обед, кстати сказать, тоже высоконравственный. Актрисы, одетые для съёмок в короткие юбки или шорты, к приему пищи прикрывают ноги и открытые плечи платками, чтобы не смущать сотрапезников.

Поели – и снова за дело. Организация труда можно сказать безотходная. Отработав эпизод, герой не прохлаждается, а на время следующей сцены переходит в массовку. Чтоб дотошный зритель его не опознал – ставят спиной к камере.

Дисциплина непостижимым образом распространяется даже на случайных участников. Как-то раз к съемкам пляжной вечеринки не подготовили массовку. Пока столики на песке устанавливали, пока слона раскрашивали, пока Наташке сари подбирали… Закрутились. Уже молиться пора, а за столами для многочисленных гостей пусто. Срочно надо человек 50, а на дворе темный вечер. Ассистент режиссера пошел на соседнюю парковку. Дождался прибытия автобуса с индийскими туристами. Объявил им, что перед заселением в отель придется посидеть за столиками на съемочной площадке. Вещи можно сложить вот тут, он покараулит. Ни один из путешественников, проделавших долгий путь, не сбежал, не возмутился. Семьи в полном составе безропотно заняли места «гостей». И хотя съемки затянулись за полночь, все мужественно сидели до тех пор, пока женщины и дети не начали засыпать прямо на столах.

Гонорар белого актера в десять раз превышает вознаграждение местного коллеги. Ощущаешь себя российским негром, которому приплачивают за цвет кожи. Чувство незнакомое, но приятное.

Деньги? Да, платят. Почти всегда. Но вытрясти их из киношников самостоятельно практически невозможно. Всех иностранцев, задающих вопросы о гонораре, отправляют к продюсеру. При общении с этим всегда улыбчивым персонажем, как правило, выясняется, что он разговаривает только лишь на урду, телугу или еще какой экзотической фене, а по-английски знает только «гуд монинг» и «сенкью». Может и врет. Вот для того и нужен киноагент из местных.

Цена вопроса небольшая – около пятнадцати долларов за съемочный день. Но на эти деньги в Индии можно прожить недели полторы, если умеючи. А с другой стороны, гонорар белого актера в десять раз превышает вознаграждение местного коллеги. Ощущаешь себя российским негром, которому приплачивают за цвет кожи. Чувство незнакомое, но приятное.

Как-то раз Азад набрал пол-автобуса всякого интернационала: мы, англичане, немцы, голландец с француженкой еще кто-то. Что за съемки – не сказал. Приехали на студию, поели. Оказалось, что будут снимать танцевальный клип. В этом клипе мы были подтанцовкой у индусов. Причем местные танцоры в гламурных джинсах, футболках, мини-юбках а нас одели очень специфически. На босых ногах сланцы. На бедрах игривая клетчатая юбка, из-под которой видны полосатые трусы до колен. Майка-алкоголичка цвета салата оливье, вафельное полотенце на шее, на носу кривые темные очки, а на голове игривая соломенная шляпка с розовыми цветочками. Это я танцора-мужчину обрисовал, если кто недопонял. Как нарядили наших спутниц, мозг из жалости не запомнил. По воле конгениального режиссера целый день выкидывали нелепые коленца и пируэты, которым нас обучали на ходу. В итоге вместо тысячи получили по пятьсот. Объяснили, что танец, по местным понятиям и без денег в радость.
1000

рупий (15 долларов) –
гонорар за съемочный день

Впрочем, какой бы маленькой ни была роль, хоть ты массовка, хоть подтанцовка, хоть «кушать подано» – ты все равно для индусов белый и уважаемый, и из этого можно извлечь небольшие приятности. Хочешь между эпизодами отдохнуть конкретно под этой магнолией в тенечке? Только скажи – сразу принесут стул и дадут бутылку минералки. Или вот однажды приехали к нам гости из России: один доктор и одна журналистка – это, как известно, самые пьющие профессии в мире. Мы их тут же ангажировали на съемки изображать, кажется, генуэзцев, которые рубили саблями арабов или наоборот. Съемки затянулись и ближе к вечеру гости заявили, что от избытка впечатлений им остро необходим стаканчик кокосового рома. Наш штат Керала в целом безалкогольный, ближайший винный магазин километрах в пятнадцати. Да и отпрашиваться с работы за бутылкой – как-то не фэн шуй. Но желание гостей – закон. Нам без лишних слов предоставили белый «амбассадор» с водителем и кондиционером. Поэтому дальнейшее сражение с арабами плохо запомнилось.

Пара слов об индийском синематографе

Потом бывает очень приятно приобрести диск с фильмом и показать друзьям. Главное – чтобы старались реже моргать, иначе могут пропустить твое скоротечное пребывание в кадре.

А можно и прямо в кинотеатр сходить. Прямо в Индии. Это, кстати, отдельный аттракцион.

Если премьера фильма с участием местной звезды – то в билетных кассах обязательно будет большая очередь, сопоставимая разве что с советскими винными очередями. Потом, уже в полном кинозале, появление этой самой знаменитости на экране будет встречено бурными овациями. По ходу фильма аплодисменты будут звучать еще не раз: когда главный герой произнесет что-нибудь особенно героическое, или когда от негодяя уйдет жена, сказав ему на прощание, что он – негодяй, или если сын главного героя споет красивую песню о любви к отцу. Поводов будет достаточно.

Иногда зал будет плакать. Буквально весь и буквально слезами. Например, если у сына героя возникнет непонимание с отцом и он уйдет из дома. Все начнут шмыгать и достанут платки, пока папа будет исполнять танец грусти.

Вот такое важнейшее из искусств. И не только. Благодаря съемкам в индийском кино для меня никогда нет проблемы как развлечь гостей-туристов в дальней дороге. Это одна из двух самых популярных тем, за которыми легко коротается время. Какая вторая?

Как мы рожали в Индии

Очень часто спрашивают: почему именно там и как мы на это решились. Обычно отвечаю, что шуб и валенок не было, а рожать в декабре – пришлось ехать на юг. Отшучиваюсь полуправдой, потому что говорить об этом всерьез – дело неблагодарное. У большинства людей устаревшие представления об Индии из старых фильмов, желтых газет и «Хождения за три моря». Приходится объяснять, что за последние 15-20 лет Индия совершила гигантский скачок в развитии, что медицина страны уважаема во всем мире, что штат Керала является туристическим курортом и международной здравницей и т. п. И все равно крутят пальцем у виска. То есть нас, родивших недалеко от экватора в вечном лете, считают ненормальными.

Когда мы выбрали неподалеку госпиталь, в нем случился переполох по случаю первых рожающих здесь европейцев. Взволнованная администратор даже выделила апартаменты, предназначенные для родни владельца клиники. Родня и близкие могут круглосуточно находиться рядом. Это не привилегия только хозяйских апартаментов – здесь свободный доступ во все палаты, не надо ни бахил, ни халатов. Сразу вспомнил российские роддома: переговоры с мужьями через окна и прием передач с девяти до одиннадцати.

В кожаные хоромы заселились втроем: мы с Натальей и наш местный друг Хамид. В палату сразу зачастили возбужденные посетители из числа персонала. Причем, по одному никто не приходил – стремясь подчеркнуть уважение к бледнолицему пациенту, заходили целыми делегациями.

Но никакое радушие и уважение к высоким гостям не подвигло их нарушить местный запрет сообщать родителям пол будущего ребенка. Нельзя по закону, который направлен против абортов. Девочки экономически невыгодны и могут быть нежелательны. И хотя мы еще в России делали УЗИ и знали, что у нас девочка, индийские врачи отказывались подтверждать эту информацию.

Я поинтересовался, какая у роженицы температура. Отмахнулись, мол, нормальная. Я потребовал точную цифру. Врач посмотрела уставшими глазами и сказала: «Сто один и четыре десятых градуса». Больше я ни о чем не спрашивал.

Пока Наташка была в родильном блоке, я какое-то время тупо смотрел в окно на пальмы и коршунов, размышлял о превратностях судьбы и развлекался прослушиванием утреннего намаза, который заунывно выводили репродукторы соседней мечети. Ничто так не сближает, как совместно выпитый валидол. Это я понял в коридоре среди родственников других рожениц. Мы устроились рядом с дверью, из которой время от времени выносили пищащие свертки. От волнения невероятно быстро перезнакомились и как будто породнились. Я сидел на полу рядом с двумя бабусями, когда вынесли очередную новорожденную девочку и вручили индианке с золотыми цепями. Она бережно приняла ребенка, поцеловала в макушку и отправилась в палату. Через несколько часов меня подозвали к дверям в родильню. Оттуда вышла медсестра и вручила завернутого в тонкую пеленку человеческого детеныша. И ушла. Я остался стоять в образе Сикстинской мадонны в окружении десятка радостных индусов. Заметил синюю пластиковую прищепку, которая пережимала пуповину, осознал, что держу в руках девочку 17 минут отроду. И окаменел.
Мы с другом Хамидом кое-как доковыляли до апартаментов, там сели и стали рассматривать сверток, копошащийся на кровати. Я очень боялся, что дите захочет есть, потому что не знал, что мы будем в этом случае делать. Тут зашла врач, оценила ситуацию и забрала младенца. Через какое-то время привезли Наташу, над ней колдовали врачи и медсестры. Чтобы оказаться причастным к процессу, я поинтересовался, какая у роженицы температура. Отмахнулись, мол, нормальная. Я потребовал точную цифру. Врач посмотрела уставшими глазами и сказала: «Сто один и четыре десятых градуса». Я похлопал глазами, смекнул, что это по Фаренгейту, и больше ни о чем не спрашивал.
300
долларов стоят роды в Индии.

Потом начался индийский хоровод с поздравлениями. Приходили доктора и медсестры, родственники Хамида и семья владельца дома, чей дом мы арендуем, бодрые поломойки и любопытные обитатели соседних палат, руководство госпиталя и работники пирожкового буфета, дежурный привратник и хозяин лавки через дорогу, который рубил для нас кокосы, а также разные абсолютно не известные нам люди.

Поток спал примерно на третьи сутки.

Вот, собственно, и вся история. Осталось только добавить несколько ответов на частые вопросы. За роды вместе с операцией, плюс четыре дня реабилитации с комплексом процедур и анализами мы заплатили 300 долларов.

Каждый вечер сотни пестро одетых людей приходят на берег, чтобы проводить светило, опускающееся в океан. А заодно повидаться с друзьями и соседями. Это древняя традиция, и мы к ней присоединяемся. По улыбкам понимаем, что нам рады. Когда с нами заговорят на малаялам, телугу, урду или еще каком-нибудь неведомом языке, спокойно отвечаем по-русски. И тоже улыбаемся

Как выжить в Индии

Лет десять назад журналист Сергей Очинян уволился из всех редакций и уехал зимовать в Индию. И не в Гоа, а в самую непосредственную Индию, на край полуострова – в штат Керала, где в те годы было примерно полтора туриста из России. С тех пор там и зимует, находя в этом все новые ништяки. Специально для журнала «Миссия» Сергей рассказывает, какова там жизнь для непуганого белого человека.

Pin It on Pinterest

Share This