+7(351) 247-5074, 247-5077 info@missiya.info

Господство нефти

БИЗНЕС: колонка

Текст: Татьяна Кузнецова, заместитель генерального директора СК «Западный луч», доцент высшей школы экономики и управления ЮУрГУ

В истории немного русских учёных — экономистов — лауреатов Нобелевской премии по экономике, но те, кто есть, представляют элиту мировой науки и сформировали на века базовые подходы в изучении экономики. Прежде всего мы вспоминаем Василия Леонтьева (премия 1973 года), русско-американского учёного, и его модель межотраслевого анализа, которая до сих пор используется для целей макроэкономического планирования всех стран мира. Помним Леонида Канторовича (премия 1975 года) — передовика в применении аппарата высшей математики в экономике и вопросов оптимального распределения ресурсов. Даже более чем через 40 лет они остаются самыми передовыми инструментами.

Но справедливо было бы причислить к ним ещё и Николая Кондратьева (погиб в 1938 году при известных обстоятельствах), открывателя больших циклов в экономике, по существу, объяснившего логику развития социума и экономики. И сейчас абсолютно всем понятно, что развитие экономики циклично, и его катализатором является вновь возникающий технологический уклад: колесо, лошадиная сила, паровой, бензиновый, электрический двигатели, лазер, цифра…

История развития нефтяного бизнеса в мире и России как исключительная иллюстрация этой теории особенно интересна.

Первое упоминание об обнаружении нефти в России относят к XVI–XVII векам. Нефть обнаружили в 1684 году в районе Иркутского острога, собирали с поверхности воды и использовали в качестве смазки. Первая серьёзная по тем меркам добыча и примитивная переработка нефти со дна Ухты началась только в 1745 году.

В 1846 году на Апшеронском полуострове, принадлежащем в те времена Российской империи, в районе Баку была пробурена первая в мире нефтяная разведывательная скважина. Всё это была частная инициатива безумных энтузиастов, спрос был крайне низок.

Но в 1853 году была изобретена керосиновая лампа, потом автомобиль, самолёт и так далее. Волна спроса пошла вверх, и началось создание целой отрасли. В 1879-м Нобели создали в Баку новый бизнес с транспортной, сбытовой сетью, включавшей нефтепроводы, танкеры, вагоны-цистерны и нефтебазы с причалами и железнодорожными ветками. Влились в неё и Ротшильды. Время апофеоза форм частного капитала в этой сфере и темпов роста спроса.

К началу XX века доля России в мировой нефтедобыче составляла 30 процентов. После революции всё начало ломаться. Да и в целом в мире ситуация после Первой мировой войны, Великой депрессии, значительных экономических и политических деформаций по всей Европе становится нестабильной. Всё это, а главное — отсутствие прорывных изобретений, повлияло на сильную понижательную волну цикла, а в России привело к резкому сокращению добычи и к национализации отрасли.

Когда экономика во всём мире начала восстанавливаться, наступил период тотального господства нефти как элемента технологического уклада, космических прорывов, гонки вооружений и мелких войн. В 1960‑е годы СССР вышел на второе место в мире по объёму добываемых углеводородов. А в концу периода «нефтяного безумия», 1973–1988 годы, СССР достиг пика добычи нефти, составивший 11,4 миллиона баррелей в день (569 миллионов тонн в год).

В 1990‑е мир пожинал плоды промышленного циклического кризиса, и советская страна завершила свою историю (по одной из теорий заговора, не без глобальных нефтяных причин). Началась дикая приватизация и перераспределение национального богатства в пользу отдельно взятых личностей. Добыча скатилась до 300 миллионов тонн в год.

И… тут мир сошёл с ума. В конце 1990‑х включился механизм ОПЕК, ввели ограничения добычи. Одновременно началась активная фаза роста экономики, особенно в странах БРИКС, увеличилась численность населения, в том числе пользователей транспортных средств. Рынок вырос кратно. Под занавес 2010‑х цена нефти увеличилась в 15 раз — с 10 до 150 долларов за баррель.

Россия, по существу, развалив иные сферы экономики (машиностроение, электронику, лёгкую промышленность), включилась в нефтяную гонку: реформировала налоговую систему, проложила новые экспортные маршруты в Европу, а канал «Восточная Сибирь — Тихий океан» — для Китая. Государство, по сути, национализировало ранее приватизированные бизнесы («ЮКОС», ТНК-ВР, «Башнефть») и получило государственный сектор экономики, при этом не инвестируя особенно сверхприбыли в геологическую разведку и повышение эффективности месторождений.

В 2018 году российская добыча достигла рекорда советских времён, достигнув 11,4 миллиона баррелей в сутки, страна вошла в тройку крупнейших производителей сырья в мире наряду с Саудовской Аравией и США (благодаря «сланцевому буму»).

Что дальше? Как будет развиваться мировая экономика и мы в ней с учётом циклов? На сколько лет хватит нам чёрного золота, сможем ли мы развернуть экономику от «трубы», направить доходы от нефти на институционные изменения сферы человеческого капитала — образование, здравоохранение, культуру, новые технологические сегменты?

В силу значительной интенсификации процессов сейчас мы находимся в фазе устройства нового технологического уклада. Мы переживаем переход на глобальную цифру, на возобновляемые источники энергии, биоинженерные технологии, искусственный интеллект, интернет вещей. Всё это так, процессы во многом настроены на дружелюбные природе технологии. Но население мира растёт, прогресс не везде однороден, а значит, нефти ещё быть. Но недолго.

В начале октября Федеральное агентство по недропользованию завершило инвентаризацию крупных российских нефтяных месторождений: мы имеем 2700 месторождений с общими запасами 28,9 миллиарда тонн нефти, из них 35 процентов разрабатывать нерентабельно.

Кратность запасов большинства компаний примерно соответствует двадцати годам добычи. Это выше, чем у международных компаний (Shell, Total, BP), но под вопросом корректность расчётов. А кроме того, для нас важны эффективность и жизнестойкость проектов сланцевой нефти как основных конкурентных.

У нас много внутренних пороков отрасли: высокая себестоимость (порой в пять раз выше, чем у конкурентов), низкий уровень инвестиций в геологоразведку, трудноизвлекаемые активы в Арктике и на Дальнем Востоке, значительное моральное старение оборудования и технологий. Но пока мы в игре. И это реально последний шанс направить доходы от нефти — а они составляют на минуточку более сорока процентов доходов государства — на реструктуризацию экономики и в человека. Потому что новым драйвером новой экономики будет именно человек.

Человеческий капитал, уровень и качество жизни, счастья наконец, измеряют реальное богатство государства, результативность его правительства, эффективность расходов бюджета. Человек остаётся главной ценностью любой системы в любые времена.

Pin It on Pinterest

Share This