+7(351) 247-5074, 247-5077 info@missiya.info
заместитель Руководителя Администрации Губернатора Челябинской области 

Александр, то ли по роду своей работы, то ли по счастливой случайности вы оказываетесь «впереди планеты всей» по участию в новаторских благотворительных проектах нашего города, будь то спектакль «Ревизор», поставленный в конце прошлого года, или «Три мушкетера», проект, который вы координируете сейчас. Как вам это удается, занимая такую высокую должность?
-На самом деле, моя должность не такая уж высокая. Есть люди с должностями повыше, и они тоже все успевают. Есть такая поговорка, которая мне нравится, ее сказал профессор Преображенский: «Успевает тот, кто никуда не торопится». Возможно, это несколько стариковская присказка, но в ней что-то есть. Может быть, со временем, с опытом работы пришло понимание, как правильно спланировать свой рабочий день, как не «завалиться» делами, как сделать так, чтобы все само работало в системном порядке. Я – сторонник «автоматического», а не «ручного» управления. Когда система отлажена, – а за два года она, слава Богу, отладилась, – гораздо больше свободного времени, которое можно посвятить каким-то другим, нерабочим вещам. И то, что ребята (речь идет об организаторах благотворительных проектов «Ревизор» и «Три мушкетера» Марине Петровой, арт-директоре, и Павле Каштанове, главном режиссере-постановщике – Прим. ред.) мне доверили работу по продвижению этих проектов, я воспринял с благодарностью, хотя и никогда не стремился застолбить за собой этот функционал. Ребята сами обратились. Значит, предыдущий опыт работы с «Ревизором» был положительным.

Расскажите о новом проекте.
-Проект тоже благотворительный. И мне очень нравится, что в нашем городе и не без нашего участия зарождается традиция общественных благотворительных театральных постановок. Костяк проекта – те же люди, которые делали «Ревизор», а новый спектакль будет музыкальным – «Три мушкетера». Наверное, в силу наших кинематографических традиций, это произведение воспринимается именно как музыкальное. К тому же, это означает новый вызов для участников проекта. Если раньше они приятно удивили публику тем, что смогли комфортно и даже вполне профессионально чувствовать себя на сцене, не имея за плечами такого опыта, то в этот раз проект предполагает приобретение новых навыков. Для батальных сцен учатся фехтовать. И начали учиться вокалу. Словом, на сцене будут те же, но теперь они еще дерутся на шпагах, и поют.

А вы расцениваете это именно как «новые высоты», а не как попытку «спуститься с небес»?
-Я не думаю, что это удачное сопоставление… Низов, верхов и так далее. Большинство тех же чиновников хорошо понимают, что сегодня они – в пафосном красивом здании. А завтра?.. Это хорошо понимаешь, когда, например, в отсутствие личной машины садишься в рейсовый автобус и едешь проведать квартиру в Екатеринбурге. Есть же теория потребностей, когда по достижении определенного материального уровня, возникает необходимость в самореализации. И я думаю, что именно к необходимости самореализации подошли сейчас успешные и состоятельные люди, в том числе занятые в наших проектах. Они многое сделали для себя, теперь им хочется что-то сделать для общества. Если через это приходит какое-то дополнительное признание от того самого общества, думаю, это то самое, что таким людям сейчас и необходимо. Для них это достаточная мотивация.

Но народ – это и хам в трамвае, и пенсионерка-кляузница, и сноб-предприниматель… А по роду своей деятельности вы должны работать с народом. Вас народ не раздражает?
-Как всякий нормальный человек, я бываю подвержен мизантропии. Но категорией «народ» я бы в этом случае не оперировал. Речь идет просто о людях. А люди разные бывают, и в разных ситуациях. Если мы говорим о «толпе», которая показывает непонимание твоей работы, то временами опускаются руки. С другой стороны, нечего какие-то свои дефициты, недоработки, неумения списывать на людей и их непонимание. Не понимают тебя? Значит, плохо объяснил. Объясняй лучше! Другое дело – есть ментальные качества, которые раздражают…

Приведите пример.
-Сейчас, когда активно идет обсуждение участия в субботниках, у многих возникает вопрос: а почему, дескать, мы должны бесплатно труд свой отдавать, почему у вас при любом строе, что при коммунистах, что при капиталистах, идет вербовка рабов, хотя мы регулярно платим коммунальщикам, и куда смотрят власти? Но прошу прощения, власти, что ли, мусорят в подъездах и мочатся в лифтах? Выбрасывают окурки из окон? Наверное, не власти. Недавно в «Квартирном вопросе», одной из немногочисленных телепрограмм, которые я смотрю, показывали семью, лет пять назад заложившую в своем дворе традицию убирать прилегающую территорию. Они очищали песочницу от мусора, окурков, шприцов и экскрементов животных… Соседи разделились на две категории: одни сочувственно кивали, другие крутили у виска. Прошло какое-то время, и у них стали появляться помощники, люди стали убирать соседние участки, выходить на уборку все вместе. Но традицией двора это стало лишь спустя 5 лет. И теперь, независимо от погоды и времени года, они выходят всем двором и наводят чистоту.

-А как вы считаете, наплевательское отношение к своему дому, двору, городу – это только наша, российская черта?
-Знаете, об этом я задумался, находясь в Германии… Прошу прощения, что говорю такие вещи накануне 9 Мая, но немецкая земля после войны была выжжена, а сейчас – видишь восстановленные исторические здания, дома, у которых первый этаж подписан тысяча шестьсот каким-то лохматым годом, второй этаж восстановлен и подписан тысяча восемьсот каким-то годом, а третий этаж – уже послевоенный… И все это бережно хранится, независимо от размера муниципалитета, и ты начинаешь ощущать разницу в отношении… И возвращаясь в Россию, задаюсь вопросом: а где наш-то великий народ?! Я не готов говорить о том, что наш народ – безнадежен. Нет, люди у нас прекрасные и порой как один проявляют такие качества, от которых подступает комок к горлу. Но, видимо, эти качества еще нужно раскрывать. И, возвращаясь к нашему проекту, думаю, что это одна из таких попыток. Когда ставили «Ревизора», многие тоже крутили у виска, а когда получилось – нет отбоя от желающих к нам присоединиться.

Сейчас несколько обесценены понятия «патриотизм», «родина», «миссия», «призвание»… Что для вас эти слова?
-Давайте по порядку. Родина для меня – это, прежде всего, малая родина. Я родился в городе Озерск Челябинской области. Для меня Родина – это Урал. И нет границ между, например, Свердловской и Челябинской областью, Средним и Южным Уралом. Я люблю те места, в которых родился. Просто люблю. Есть у Парфенова прекрасная фраза: «Давайте любить Родину в частном порядке». И у меня Родина не связана с засильем кумачей или георгиевских ленточек. Я никогда не нацеплю георгиевскую ленточку. Считаю, что это жуткая казенщина, вдвойне глупая, когда вижу такую ленточку, например, на машинах немецких марок, созданных при Гитлере. У меня другое видение патриотизма. Частное. Отсюда, наверное, исходит и понятие «миссии». Известна же формула, что каждый мужчина, – а в моем понимании, каждый человек, – должен посадить дерево, построить дом, воспитать сына. А ведь это и есть миссия, формулировка любви к Родине в частном порядке. Мне очень нравится «теория малых дел», и мне наплевать, летаем ли мы в Космос, и бороздят ли наши корабли просторы Средиземного моря. Мне непонятен восторг москвичей при виде военной техники, ползущей к Красной площади… Кто-то скажет, что это момент гордости и единения, но я-то вижу, что гораздо сильнее люди гордятся и объединяются, когда наши футболисты неожиданно обыгрывают голландцев, или наш «Трактор» впервые за много лет доходит до бронзы… И я думаю, что нужно положить немало сил, чтобы улучшить свою малую родину. И коль скоро моя малая родина – Урал, тот кусок планеты Земля, на котором я родился, и вокруг которого строится моя жизнь, где живут моя мать и сестра, где похоронен мой отец, мне очень хочется помочь именно этой территории, этой части планеты.

А вам свойственны некоторое критиканство, ироничное восприятие, может быть, снобизм?
-Мне кажется, любой нормальный человек подвергает сомнению происходящее вокруг. Всем свойственно и сомневаться, и в своих сомнениях ошибаться. Это только дураку все ясно. И только дурак принимает все на веру. Может быть, это мой почти пятнадцатилетний журналистский опыт, последующая чиновничья работа, а может, и возраст доводят до автоматизма принцип все подвергать сомнению. Тем более, мы живем в эпоху информации. Она приходит к тебе из разных источников. Одно может легко опровергать другое. На пересечении этих потоков волей-неволей начинаешь отсеивать, отфильтровывать и выносить собственное суждение. При этом я достаточно консервативен, несмотря на то, что на службе слыву новатором. «Язвой» себя не считаю, но на некомпетентность внимание обращаю, и если замечаю ее, просто прекращаю разговор. То же самое, если вижу, что человек не способен воспринимать мои аргументы. Стоит ли тратить время? Человек волен заблуждаться, стоять на своем. Да Бога ради! Кто-то, возможно, воспринимает такую мою позицию как снобизм, но это не мои проблемы.

Что в дальнейших планах?
-Что касается профессиональных перспектив, я себя чиновником как-то не вижу. Это лишь определенный период моей жизни, который позволяет мне пробовать себя на новом поприще, набирать необходимый опыт, навыки, компетенции. Если все сложится хорошо, и я проработаю все пять лет в этой команде, с этим губернатором, будет замечательно. Дальше – жизнь покажет!

-Каким вы представляете свое отдаленное будущее?
-У меня есть мечта, и к ее осуществлению я рано или поздно приду. Я хочу заняться садовым ландшафтным дизайном, «набить руку» и стать если не гуру в этой области, то, по крайней мере, профессионалом, хорошо делающим свою работу. 

Pin It on Pinterest

Share This