Дед Алексея Машкауцана был заместителем Наркома металлургической промышленности в Белоруссии, позже участвовал в строительстве ЧМЗ. Его ближайшие родственники тоже связали свою судьбу с металлургией. Все они работали на ЧМЗ, жили в Металлургическом районе и гордились своей принадлежностью к огненной профессии. Внук заместителя Наркома Алексей Машкауцан выбрал себе другую стезю: более десяти лет он возглавляет компанию «МТ-сервис», занимающуюся оптовыми поставками алкоголя. К металлургии это не имеет никакого отношения, кроме разве что огненных ассоциаций. Только в одном случае речь об огне плавильной печи, а в другом – об огне, разлитом в бокале…
Сегодня компания «МТ-сервис» поставляет алкоголь почти в 2000 магазинов, ресторанов и кафе города Челябинска и области, у нее пять филиалов, собственные магазины и складские помещения. Каждая пятая бутылка спиртного в средней ценовой категории поставлена в Челябинскую область компанией «МТ-сервис».
– Алексей Семенович, помните Воланда из «Мастера и Маргариты» с его сакраментальным: «Вино какой страны вы предпочитаете в это время суток?» Вот и я о том же: какое вино вы любите?
– Я люблю сухое белое вино. Желательно из погребов, хорошей выдержки, со своей философией. Знакомство с таким вином обычно бывает во время путешествий, которые я очень люблю, и превращается в своего рода приключение. А когда альтернативы вину нет, могу выпить водки – как большинство населения нашей страны.
– Россияне по-прежнему отдают предпочтение водке?
– Известно, что 70 % людей, проживающих в странах с более холодным климатом, пьют водку и другие крепкие спиртные напитки. Это так называемый северный тип потребления, в ареал которого, помимо России и Украины, входят такие страны, как Швеция, Канада, Финляндия и ряд других стран, население которых традиционно употребляет крепкое спиртное и носит одежду из натурального меха не в силу своей особой порочности и жестокости по отношению к животным, а по той простой причине, что у нас холодно, и глобальное потепление наступит, по всей видимости, еще не скоро. И если даже наступит, неизвестно, изменит ли это вкусы людей. Традиции – упрямая вещь.
– А как вообще получилось, что вы стали заниматься оптовыми по-ставками алкоголя?
– Получилось все случайно, как это чаще всего и бывает в жизни. Я закончил ЧПИ, три года отработал по распределению на Станкомаше, где не только обрел необходимые производственные навыки, но и успел понять, что не создан для госслужбы, да и на роль подчиненного гожусь слабо. На дворе стоял 1989 год, страна бурлила, зарождалось кооперативное движение, хотелось попробовать свои силы в новой сфере деятельности. Я с легким сердцем оставил должность зам. начальника цеха и с головой окунулся в рыночную стихию. Сначала я занимался посреднической деятельностью, издательским делом. Не все шло гладко. Бывало, мы ошибались, падали, начинали с нуля…А потом случай свел меня с будущим партнером по поставкам вина из Молдавии. И мы решили заняться этим бизнесом. Хотя многие знакомые меня предостерегали: «Старик, на Урале пьют водку, затея с вином здесь обречена…»
– Но вы не послушались…
– Мы уже приняли решение начать вхождение в этот бизнес и не хотели отступать. Время было уникальное. Государство сняло все ограничения по торговле алкоголем, не было ни лицензирования, ни акцизных марок, – полная анархия. Законы, постановления, нормативные акты нередко появлялись задним числом: можно было проснуться и узнать, что в соответствии с изменившимся законодательством ты задолжал государству кругленькую сумму, и на нее уже набежали проценты. С другой стороны, нам было легко, потому что рынок формировался одновременно с нами, мы набирались опыта, узнавали правила игры, завоевывали авторитет. И, надо сказать, у нас это получалось: вопреки пессимистическим прогнозам наша компания не только не прогорела, но всего за несколько лет сумела значительно увеличить объемы поставок на территории, с которыми сотрудничала – это Челябинская, Свердловская, Курганская области, Башкирия.
С 1997 года в России начал формироваться легальный рынок алкоголя. Государство стало вводить барьеры, ограничения, правила – как на федеральном, так и на местном уровне, ужесточился контроль за деятельностью всех участников алкогольного рынка. Довершил дело дефолт, который оздоровил экономику, отсеяв случайных игроков. На три месяца рынок замер, а потом продажи вновь резко пошли вверх. К новому году мы завозили по 8-9 вагонов молдавского и болгарского вина. Дефолт повлиял на ассортимент компании: из-за того, что вино стало дороже водки, мы вынуждены были заниматься и водкой, и, таким образом, окончательно позиционировали себя как компания, которая продает продукцию на самые разные вкусы, потребности, уровни достатка. Очень скоро на алкогольном рынке области, по сути дела, остались два крупных участника – «Мавт», занимавшийся в основном элитными поставками алrоголя, и компания «МТ-сервис», работавшая с массовым потребителем. Как говорил Форд, «если хочешь быть богатым, делай продукцию для бедных».
– Почему вы сделали ставку на молдавское вино, репутация которого сегодня далеко не безупречна?
– Знаете, я вам со всей ответ-ственностью скажу: мы всегда завозили из Молдавии вино достойного качества, а все последующие события, связанные с этой продукцией, – чистой воды политика. Кроме того, в те годы пить французское вино могли себе позволить единицы. Знакомство с культурой винопития для тысяч южноуральцев началось именно с молдавского вина, и в этом компания «МТ-сервис» сыграла отчасти даже просветительскую роль. Более того, я уверен, что молдавская продукция и сейчас неплохого качества, – конечно, я имею в виду вино, а не винный напиток с пищевыми ароматизаторами. Французское столовое вино по цене 150 рублей за бутылку ничем не лучше молдавского в этой же ценовой категории.
– Сколько, по-вашему, должно стоить импортное вино, чтоб быть достойного качества?
– С учетом перевозок и налогов – не менее 300 рублей за бутылку.
– Сейчас идут массовые отравления алкоголем, причем нередко в больницы попадают нормальные люди, выпившие пару рюмок водки, а не технического спирта. Можно ли наладить контроль за качеством алкогольной продукции на этапе по-ставок? И как это делается на вашем предприятии?
– Контроль наладить достаточно просто, было бы желание. У нас создан отдел сертификации, в обязанности сотрудников этого отдела входят проверки на соответствие продукции ГОСТу, анализ ее внешних и внутренних характеристик. Ни одна бутылка не выйдет в продажу, пока не пройдет все этапы проверки. Если же возникают сомнения, мы сдаем продукцию в лабораторию «Роспотребнадзора», там делают углубленный анализ, на основе которого мы подтверждаем сертификат своими печатями. Обычно, подобная работа идет выборочно. Есть поставщики, с которыми мы работаем на протяжении многих лет и хорошо знаем их продукцию. К примеру, нет нужды проверять каждую партию водки «Путинка», которую выпускает московский завод «Кристалл», – она отличается стабильным качеством.
– Какие у вас отношения с местными поставщиками?
– Мы долгое время работали вместе, но, к сожалению, сотрудничество это было продиктовано не столько соображениями экономической целесообразности, сколько административным нажимом властей. У нас это вызывало неприятие, у производителей – расслабленность, и в конечном итоге окончательно их развратило. Спору нет, надо было помогать местным производителям, но иными, рыночными, методами.
– Как вы относитесь к идее государственной монополии на спиртное?
– Объясните мне, в чем заключается государственная монополия на алкогольную продукцию, – и я скажу, как к этому отношусь. Пока могу сказать лишь то, что государство и так полностью контролирует оборот алкоголя – через квотирование продажи спирта, через акцизные марки, через единую государственную информационную систему, благодаря которой можно в три секунды узнать о продукции буквально все: где она производилась, в каком объеме, в чью смену. О какой еще монополии мы говорим? О монополии на весь оборот, включая реализацию? Но тогда нелишне вспомнить, с какими трудностями был сопряжен такой, чисто технический, вопрос, как недавний переход на новые акцизные марки. Введение монополии на торговлю обернется для алкогольного рынка уже не просто трудностями – катастрофой. Быть может, кто-то возразит, что водка – не хлеб. Это так, но для России с ее традициями водка близка к социальному продукту. Алкогольный рынок – вообще очень тонкая вещь. Хорошее вино не может появиться на прилавках по решению правительства. Культура виноделия складывается веками, здесь многое держится на деталях, полутонах, секретах, передающихся из поколения в поколение: В подвалах, где вызревает вино, даже говорят вполголоса. К тому же, в России мало мест, пригодных для выращивания сырья – Краснодарский край, Кубань – вот и все. В этих условиях нельзя позволить себе не до конца продуманные действия или эксперименты, это уже было в нашей истории. Я за государственную монополию, но – на производство спирта. Этого вполне достаточно, чтобы полностью осуществлять контроль за всем спектром производящейся на территории РФ спиртосодержащей продукции.
– Алексей Семенович, потребление алкоголя – лакмусовая бумажка, благодаря которой можно узнать национальный характер народа, уровень его благосостояния, степень культуры и т.д. Какие мы через призму алкоголя? В сторону каких предпочтений меняемся?
– За последние 10 лет вкусы южноуральцев сильно изменились. Раньше потребитель выбирал бутылку покрасивее, вино послаще, цену подешевле. Сегодняшний покупатель несоизмеримо более грамотен: на первый план выходит содержание бутылки. У многих потребителей уже сформировались предпочтения и вкусы. Рост потребления дорогих вин, виски, коньяков свидетельствует о растущем достатке южноуральцев. Люди стали больше ездить по миру, приобщаться к мировой культуре потребления алкоголя, смелее экспериментируют, все время хотят узнавать в этой области что-то новое. Если раньше показателем достатка было французское вино на столе, то сегодня южноуральцы открывают для себя продукцию Нового Света – вина и крепкие алкогольные напитки из Южной и Северной Америки, Африки, Австралии и даже Японии. За последние 3-4 года на Южном Урале появился новый класс просвещенных потребителей, в том числе собирателей винотек, считающих алкогольную продукцию неотъемлемой частью культуры по-требления. Компания «МТ-сервис» тоже вносит в этот процесс свою лепту: мы обучили сомелье, который рассказывает южноуральцам историю создания великих вин, учит правильно их пить.
– Ваш сегодняшний бизнес – на всю оставшуюся жизнь?
– Помимо чисто экономических показателей успешности бизнеса, есть внутренние показатели – азарт, кураж, радость, которые получаешь от своей работы. Когда слишком долго занимаешься одним и тем же, этот азарт уходит – возможно, потому, что ты все уже знаешь и можешь просчитать события на 10 ходов вперед. Я хочу сохранить в себе этот кураж. Мне интересно пробовать себя в чем-то новом. Это как в спорте – сегодня горные лыжи, завтра – квадрациклы… Поэтому мы и в бизнесе все время пробуем новые направления.
В планах девелоперская деятельность, участие в строительстве низкобюджетного жилья, организация работы специализированных прачечных для учреждений здравоохранения и детских дошкольных учреждений, строительство складского комплекса.
– Что для вас значит ваша семья?
– Моя семья – это жена Татьяна и два сына – Илья и Семен. Старший Илья занимается предприниматель-ством, младший Семен учится. Татьяне не очень нравится роль домохозяйки, она по натуре активный человек. А я рад, что она всегда дома, и каким бы усталым я ни пришел с работы, я всегда вижу рядом любимое лицо. Семья – это мой тыл, где я неизменно нахожу понимание и поддержку, с семьей связаны самые светлые впечатления жизни. Свободное время мы, естественно, проводим вместе: летом выезжаем на местные озера. Обожаем гонять на квадрациклах – это наше новое семейное увлечение. А зимой встаем на горные лыжи. Я люблю это ощущение – когда ты управляешь стихией, просчитываешь каждое движение… А когда наступают холода, отправляемся туда, где потеплее. Путешествия – это наше семейное хобби, особенно интересно для нас выбирать места, где не бывает туристов. Это действительно прекрасно: сбросить с себя груз каждодневных проблем и окунуться в культуру и традиции другой страны… В таких поездках особенно ясно понимаешь, что жизнь – это тоже путешествие, и его маршрут мы выбираем сами…
