доктор филологических наук, профессор,
заведующая кафедрой «Общая лингвистика» ЮУрГУ,
директор Лингвистического центра ЮУрГУ
Если совсем юной девушке семнадцати-восемнадцати лет предоставить выбор – большая сцена и популярность, успех и признание или серьезная научная деятельность и изучение языка, что с большой долей вероятности она выберет? – Скорее всего, сцену. Когда-то такой выбор стоял и перед Ольгой Турбиной – впереди открывалась карьера знаменитой певицы.
Но человек, понимающий свой внутренний мир, любознательный и целеустремленный свой путь выбирает далеко не амбициями – именно в науке, в лингвистике она нашла то, что уже много лет открывает ей мир с новых удивительных сторон.
Я занималась пением с самого детства, с восьми лет. Я это умела делать хорошо, и выступления на сцене я не воспринимала как какой-то труд. Тогда ансамбль «Чернильные кляксы», в котором я пела (он был знаменит в то время не только в Челябинске, но и в России), занял первое место на Грушинском фестивале. Приходилось выступать и сольно на профессиональной сцене. Передо мной стелилась дорога популярности, звездности. Но я не воспринимала это как профессию, да и у меня, как выяснилось, иммунитет к звездной болезни. Я всегда думала о том, что нужно заняться чем-то серьезным, чего-то достичь, хотелось развиваться, совершенствоваться.
То, что из всех наук я выбрала лингвистику – далеко не случайность. Это наука, которая позволяет человеку узнать, как и что он думает и знает об окружающем мире. И вообще – кто он есть на самом деле. Но до сих пор язык, как и сам человек – самая большая загадка природы. Мы не знаем практически ничего о себе, а язык позволяет нам приоткрыть эту дверцу, познать то, что хранится в нас на протяжении тысяч лет. У лингвистов особая миссия – в какой-то мере они помогают раскодировать то, что скрыто в глубинах человеческого духовного бытия.
Моя докторская диссертация была посвящена истории французского языка. И когда я занималась изучением развития тех или иных языковых форм и категорий – очень четко увидела те изменения, которые происходят и в национальном сознании. Например, исчезают падежи – появляются артикли. И самое главное – это не происходит случайно, язык реагирует на изменение представлений о мире – с одной стороны и требований, которые общество предъявляет языку, – с другой. Возможно, в далеком будущем мы заговорим на одном всемирном языке. Или же перестанем пользоваться языком в привычных для нас формах и функциях. Я совсем не исключаю этого.
Когда сравниваешь какие-то языковые культуры, это очень показательно с точки зрения личности человека, говорящего на разных языках. Носители русского языка, например, также как и носители европейской культуры в целом, первым по порядку привыкли считать грамматическое лицо «Я». Но этот эгоцентризм присущ уже взрослым, то есть тем, кто уже «воспитан» языком. Но обратите внимание, как начинают говорить дети. Они не задумываясь говорят о себе в третьем лице: Таня кушает, Таня хочет гулять. Почему? Потому что ребенок, как и древний человек, мыслит себя частью окружающего мира, а современный взрослый противопоставляет себя ему. Кстати, в некоторых древних грамматиках первым лицом считали то, что теперь мы называем третьим. Язык передает то, как формируется наша личность, наше сознание и наше Эго. Каждый язык какое-то явление отражает по-своему. И когда мы знаем большое количество языков, помимо родного, мы начинаем видеть мир не просто объемно, а многомерно.
Владение русским языком – очень важная тема. Важная не только для наших студентов, а для людей любого возраста. Когда взрослый человек не может выразить свои мысли, в общении тут же возникает какая-то неловкость, недопонимание, а нередко и конфликты. Несколько лет назад мы проводили специальный курс риторики для руководителей и топ-менеджеров крупных предприятий. Это пользовалось большой популярностью. Думаю, со следующего учебного года мы возобновим такие курсы – по просьбе желающих.
Как лингвисту мне интересны все языки, но если бы сейчас представилась возможность – в первую очередь я выучила бы китайский. Мне вообще очень нравится китайская культура – очень древняя и глубокая. Нравятся китайцы с их отношением к жизни, к себе, к миру. Меня однажды поразил случай, когда мы ехали в такси по Шанхаю. Таксист остановился, достал блокнотик и начал записывать что-то: он увидел какой-то новый для себя иероглиф. Кстати, именно в Китае после посещения школы каллиграфии мне вдруг пришла мысль, что иероглифы на самом деле не плоские – они объемные, хотя пока спросить, права ли я, не у кого, т.к. об этом знают только великие китайские мудрецы. У нас в центре мы учим английскому, испанскому, итальянскому, французскому, китайскому, арабскому. Но все больше и больше востребован именно китайский. В плане перспектив сегодня это лидирующая страна по многим параметрам.
Для меня, как для специалиста, показателем того, что человек знает какой-то язык, служит то, может ли он на этом языке думать. И с каждым последующим языком легче постигать новый. Многие наши слушатели, изучив один язык, приходят за вторым, за третьим, это становится для них настоящей потребностью – потребностью развиваться. А мы, давая им знания, развиваемся вместе с ними.
Современную молодежь принято ругать, но я с этим категорически не согласна, я работаю с ними каждый день, и смотрю на них с большим оптимизмом – это новое поколение с совершенно новым складом ума и характера. Современные молодые люди очень рано понимают, чего именно они хотят, и делают все, чтобы этого добиться. И к образованию они относятся уже иначе. Для них это не столько «осознанная необходимость», внушенная родителями, сколько неизбежный путь к достойной жизни.
