В моей френдленте истерика: каждый день кто-то пишет о том, что пора валить. Потому что здесь вода из крана воняет хлоркой, болотом и канализацией, воздух звенит, вместо асфальта – какая-то бурая жижа, птицы уже не поют, хоть и весна, горло першит, но не простуда, а здравый смысл превратился в радиоактивный пепел. Или в пыль. И жизнь – одно большое мутное облако. А если ехать, то только к морю. И все чаще звучит словосочетание «внутренняя эмиграция». Как ностальгически пели когда-то «Самоцветы»: «Знать бы, что меня ждет… Там, за облаками, там, там-тарам, там-тарам».
Но надо ли ехать, а то как закрутит… и будет мучительно больно. Герой апрельского номера – мэр Сочи Анатолий Пахомов – просит не путать туризм с эмиграцией. Даже внутренней. А то, понимаешь, понаехали в город-курорт суровые челябинские бизнесмены, отельеры, рестораторы и прочая творческая интеллигенция, а работать негде. Особенно застройщикам – с ними у Пахомова без предисловий и эпиграфов: жилищному строительству – решительное «нет»! И вообще апартаменты с гостиницами строить больше негде, город ограничен с одной стороны морем, с другой – горами. Однако уральская диаспора пост- олимпийского Сочи, как выяснилось, пребывает в отличном настроении. Деньги у отдыхающих есть, сами отдыхающие тоже, и даже «чикам с Урала» есть чем заняться.
Пока Google Direct настойчиво предлагает помощь в экстренном переезде и оформлении визы, спецкор «МИССИИ» по удивительным историям Светлана Бацан провела пару дней в Булзях. Это Каслинский район, север Челябинской области. Ее новый знакомый – сказочный персонаж по прозвищу Фед (не поэт и не Афанасий). Феду 66 лет, у него настоящая мужская судьба: родил шестерых детей, для своей семьи построил шесть домов. Нашел свое место в своей деревне – причалил к своему домашнему успокоению, бросил якорь, который, впрочем, не оброс ракушками. Он не рвет паруса от отчаяния, наоборот, жгучая страсть жить поднимает его выше жалости к себе, боли и обид.
Вообще связь человека с местом его обитания – загадочна, но очевидна. Об этом писал еще великий мистик Карлос Кастанеда. «Местами силы» он называл особые географические зоны, в которых человек ощущает мощную энергетику. Здесь он «подзаряжается», находит решение своих проблем. К «сильным» местам у человека особая магическая, а иногда и – мистическая тяга. Об этом новый проект журнала. И наши герои – журналист и директор музея – «заземлились» не где-то за тридевять земель, а здесь, где птицы не поют, деревья не растут. И воздух звенит и вместо дорог – какая-то грязная жижа.
За окошком цвели акации,
Осы ползали по стеклу.
Я во внутренней эмиграции
На работе сидел в углу.
Всех коллег из офиса нашего
Я уже попросил с утра
Ни о чем у меня не спрашивать,
Я уехал – и вам пора.
Вполне возможно, музыкант и общественный деятель Вася Обломов знал, кому посвящал свою оду в жанре «брит-поп». А мне так представляется, что «внутренняя эмиграция» – это не условная телепортация в лучшую жизнь, а бегство от самого себя. Когда ты думаешь, что бесполезен, а сил изменить судьбу нет, то единственный маршрут остается вовнутрь. И включать Ярославну (ее знаменитый плач – самый поэтический момент «Слова о полку Игореве», если кто не помнит) поздно, как пить боржоми.
Как тут не вспомнить Жванецкого: «Мы идем к морю, и наша жизнь здесь ни при чем. Она может кончиться в любой момент. Она здесь ни при чем, когда нас трое, когда такое дело и когда мы верим себе».
В общем-то и море тут ни при чем.
