+7(351) 247-5074, 247-5077 info@missiya.info

В конце июня на Челябинском механическом заводе случилось очень важное и в каком-то смысле знаковое событие. Собрание акционеров избрало нового генерального директора. 35-летний Пётр Вагин сменил на этом посту своего отца — Юрия Петровича Вагина, человека, с именем которого связана целая эпоха на предприятии.

Зона рискованной экономики

Главная продукция ЧМЗ с самого момента его основания в 1942 году и по сей день — «подъёмно-транспортные машины», проще говоря — колёсные и гусеничные краны. Интересно, что этот завод — один из немногих среди машиностроительных предприятий, между прочим, «проблемного» сегмента в современной российской экономике, — сегодня работает, как дай бог каждому.  ачественная продукция пользуется спросом в России, экспортируется в восемь стран мира. Соответственно, и рабочие жизнью своей довольны.

Юрию Вагину недавно исполнилось 60 лет. Это тот возраст, когда и силы ещё есть, и опыт накоплен такой, что производство чувствуешь, как часть себя. И всё же он сам принял решение уйти, передав дело команде молодых менеджеров, во главе которых — его сын Пётр, работавший до этого коммерческим директором ЧМЗ. Логично предположить, что такое решение Юрию Петровичу далось непросто. И всё же знающие Вагина-старшего люди понимают, что это не тот человек, который совершает необдуманные поступки.

На Челябинском механическом Юрия Петровича знали ещё по его работе в Южноуральске. На местный ремонт-ный завод, обслуживающий технику с маркой «ЧМЗ», он пришёл с новеньким дипломом Челябинского политеха. Был мастером, начальником цеха, заместителем директора, главным инженером. В 1987 году ЧМЗ оказался в критическом состоянии, и Вагину предложили, выражаясь современно, стать «антикризисным менеджером». Советская экономика была уже тяжело больна. Плановое хозяйство никак не вязалось с реальными нуждами формирующегося рынка. Юрий Вагин, кстати, оказался одним из первых выборных директоров в Советском Союзе. Однако не стал героем для перестроечной публицистики. Он не произносил пламенных речей, не обещал рабочим чудес. Позиция Вагина держалась на двух китах. Первое: если человек пришёл на завод работать, значит, нужно работать, а не прожигать жизнь в курилке. А второе — нужно было сделать так, чтобы завод в сжатые сроки вписался в ту экономическую ситуацию, которая была за забором предприятия. Времена, увы, не выбирают. И это большая мудрость — уметь жить и действовать в тех условиях, которые есть — нравятся они нам или нет.

Меры, которые предпринял вновь избранный директор, возымели действие очень скоро. Уже через считанные месяцы Челябинский механический вышел из коллапса и стал приносить прибыль. И люди поверили в Вагина.
Эта вера, не слепая, но основанная на делах, помогла Юрию Петровичу спустя несколько лет удержать ситуацию под контролем в условиях чрезвычайных. В середине 90-х годов по всей стране прокатилась эпидемия невыплат зарплат. Царил бартер, рынок, едва зародившись, стал захлёбываться от нехватки денег. Производство падало, стройки замораживались. На складе скопилось несколько десятков кранов.  ак объяснить людям, которым кормить семьи, что проблема это не завода, а всей страны? Вагин не прятал голову в песок, а принял решение: он тоже не будет получать зарплату до тех пор, пока её не начнут выдавать его подчинённым.


А впереди — очередные выборы директора. Вспоминая то время, Юрий Петрович философски замечает, что в эти годы получил колоссальный человеческий опыт. В такой ситуации люди раскрываются, каждый виден, как на ладони. И особенно — первый руководитель.  аждый выбирает свою стратегию поведения. Вагин был, как всегда сдержан, но за внешним спокойствием скрывались ежедневные титанические усилия по поиску покупателей. За свою продукцию директор был уверен — это качественные и надёжные краны. И строить люди будут всегда, даже если в данный момент это по каким-то причинам неактуально.  оллектив поддержал своего директора, отдав ему на вторых выборах больше 90 процентов голосов.

А вскоре случилось чудо. По крайней мере, многие так подумали. Будто с неба упал покупатель, причём иностранный.  итай заказал на ЧМЗ очень крупную по тем временам партию кранов — 20 штук. Вагин в чудеса не верит. В его жизни были всякие ситуации, и он хорошо знал, что случайностей не бывает. Всякая случайность — есть звено в цепи закономерностей. Спасибо трудолюбивым китайцам, но если бы не было их, появился бы кто-то другой. Закон сохранения энергии. Любое усилие не уходит в песок. Ничто в природе не берётся из воздуха и не пропадает в никуда…

Слава богу, те смутные и странные времена теперь стали материалом для учебников по экономике. Вслед за  итаем в России начался строительный бум. Означает ли это, что можно сидеть, сложа руки? Отнюдь. Есть конкуренты, и есть особенности заказчика. Бизнес сегодня должен быть мобильным, адресным, оперативно отвечающим новым вызовам. Если в советские времена достаточно было уметь производить, то теперь едва ли не в большей степени необходимо знать, как продавать. Здесь кроется ответ на вопрос, который уже не кажется странным. Гибкость, мобильность и энергичность — качества нового поколения менеджеров, к которому принадлежит сын Юрия Петровича — Пётр.

Институт отца

Это — внешняя канва событий. Нам же показалось интересным другая сторона личности Юрия Петровича. Между прочим, он — человек, который может гордиться своими детьми. Сын Пётр, до того момента, как принять эстафету руководства предприятием, доказал отцу и себе, что достоин этого. В школе его избирали комсоргом. В армии от трудностей не прятался. Окончил с красным дипломом политехнический институт. Занимался бизнесом, учился в Плехановской академии, был участником Президентской программы — стажировался в Америке и Японии.

Дочь Юрия Петровича — Ольга — художник-керамист. Закончила Челябинское художественное училище, затем знаменитую Промышленно-художественную академию имени Мухиной в Санкт-Петербурге. Немногие знают, что камин в резиденции Владимира Путина в подмосковном Ново-Огарёво, тот самый, на фоне которого Президент принимает важных гостей, был придуман и оформлен ею. Ольга же создавала уникальные керамические иконостасы в грандиозном Храме святого Георгия Победоносца — новой достопримечательности Самары, а затем в Москве — в Храме живоначальной Троицы, построенном в память 1000-летия  рещения Руси. Эта работа была отмечена высокой наградой — орденом святой Ольги, которую вручил Ольге Вагиной сам Алексий II.

Хорошие дети — это не меньшее, а, возможно, и большее достижение, чем стабильно работающий завод. На вопрос, как воспитать таких детей, Юрий Петрович пожимает плечами и говорит о роли своей супруги — Людмилы Александровны, учителя-филолога. Ведь именно она взяла на себя повседневную заботу о воспитании Петра и Ольги, когда Юрий Петрович уезжал в бесконечные командировки, а большую часть остальных дней проводил на заводе.

И всё же отец — основополагающая фигура в деле воспитания. Известный кинорежиссёр Александр Сокуров,
например, считает, что в России существует кризис отца как социального института. И многие проблемы у нас оттого, что масса детей воспитывалась и воспитывается без участия отца. Тому была в своё время объективная причина — война сделала целое поколение безотцовщиной. Есть и субъективная: увы, пьянство стало российским бедствием и сгубило немало потенциально хороших отцов…

Вероятно, сила породы Вагиных как раз в том, что фигура отца всегда была здесь определяющей. Отец Юрия Петровича — Пётр Иванович — был в своё время очень уважаемым человеком в Пласте. Он не являлся партийным или производственным деятелем, а «всего лишь» возглавлял ремесленное училище, куда после войны собирали беспризорников со всех окрестных земель. Тысячам мальчишек дали здесь профессию и больше того — судьбу. Судя по количеству беспризорных детей, сейчас таких училищ у нас очень не хватает.  ак не хватает и крепких мужиков, каким был Пётр Иванович Вагин. Благодарные жители Пласта сделали его в своё время почётным горожанином, многие люди старшего поколения до сих пор помнят его.  стати, и Пётр Юрьевич Вагин, родившийся в день «сороковин», получил имя в честь своего деда…

«Петрович»

Пётр Вагин, рассказывая о своём отце, называет его «Петрович». Так, говорит, все его называют за глаза. Это показательно, поскольку Петрович — это своего рода национальный типаж. Человек незлобивый, честный и надёжный. И ещё это прозвище подчёркивает связь с дедом, роль и образ которого в семье Вагиных всегда были весьма почитаемы.

— Я не помню, чтобы Петрович нам в детстве что-то запрещал, — говорит Пётр Юрьевич. — Он никогда не повышал голоса на детей, никогда не наказывал. А ведь я не был идеальным ребёнком, и дрался, и озорничал. Отец каким-то хитрым способом умел все эти мои «асоциальные» импульсы нейтрализовать. Вот, например, была в своё время такая подростковая мода — ножички с выкидными лезвиями. Хулиганство ведь чистой воды! И я тоже хотел иметь такой ножик. Сейчас я понимаю, что отец с полным на то основанием мог запретить мне даже думать о таком. Но он поступил иначе. Привёл меня на завод, дал железо, инструмент и сказал: сделай сам. Я корячился несколько дней, и, в конце концов, забросил это дело. И вместе с этим позабыл про всякие ножички. Много позже я обнаружил, что это очень похоже на принцип айкидо. В отличие от других видов единоборств, где царит жёсткое противостояние, здесь агрессивная энергия как бы перенаправляется в позитивное русло. Уже работая вместе с отцом на Челябинском механическом, я понял, что этот же принцип Петрович использует и на работе…

Это правда. Ни один человек, имевший в течение многих лет дело с директором ЧМЗ, не сможет вспомнить, чтобы тот на кого-то давил своим авторитетом. Или тем более накричал. А ведь ситуации бывают разные. Часто есть соблазн, посчитав позицию другого человека, причём — подчиненного, ошибочной, заявить ему об этом, и, таким образом, «списать» его как недостаточно умного или порядочного.

— Нам всегда родители внушали мысль, что людей нельзя оценивать однозначно, — говорит дочь Юрия Петровича Ольга. — Даже в том случае, когда они совершали не очень хорошие поступки. И по отношению к нам в том числе. Папа говорит, что всё в человеке уравновешено. Если есть дурное, значит, должно быть и хорошее. Мне, откровенно говоря, эта мысль давалась с трудом. Особенно в детстве, когда во дворе случались — редко, но всё же бывали — какие-то конфликты. Бежишь домой, чтобы взрослые пожалели, за-ступились и «разобрались» с обидчиком. Наши родители никогда этого не делали. Иной раз становилось обидно: как это, у других детей папы и мамы выскакивали и давали всем шороху, а мы что — сироты? Всю мудрость такой позиции я поняла позже. Это заставляет детей самостоятельно принимать решения, ответствовать за свои поступки. И быть по-настоящему свободными людьми. Мы с Петром очень рано «отошли» от родителей. Причём, в один год: я после восьмого класса уехала из родного Южноуральска поступать в Челябинское художественное училище, Пётр после десятого — в политехнический институт.

Кстати, в день, когда Юрия Петровича назначили директором ЧМЗ, его сын пошёл в армию. Наши войска в то время были в Афганистане, и любой нормальный родитель не хотел, чтобы его ребёнок погиб в чужой стране. Не будем лукавить, Вагин-старший имел возможность, как говорят, «отмазать» своего сына от воинской службы. Тем более у Петра, отличника и примерного комсомольца, была мечта и реальная перспектива — попасть именно в Афган. Можно представить себе мнение об этой затее родителей. Но разве что-то запретишь такому орлу, как Пётр, который грезил десантом, занимался для этого боксом и успел несколько раз прыгнуть с парашютом? Отец лишь настоял, чтобы сын как следует сдал сессию в институте. В итоге, в Афганистан Пётр не попал, но армейской каши хлебнул сполна — в Закавказье. Что это было за время — говорить лишний раз, наверное, не нужно: национальные конфликты, землетрясение в Армении.

В ту пору Пётр вряд ли думал о своей будущей карьере. Вообще, странно было бы представить себе юношу, который на голубом глазу мечтает быть директором завода.  стати, с этим связан один забавный случай. В третьем классе учительница дала ребятам задание: написать о профессии своих родителей. Пётр пошёл к папе на работу. Просидев весь день в приёмной, он так и не понял, чем замдиректора завода по общим вопросам занимается. Просто всё время разговаривает с разными людьми, а они всё идут и идут к нему…

Ольга вспоминает другой случай, когда отец в выходные брал её с собой на работу — смотреть завод.
— Мне было страшно интересно, когда папа водил меня по цехам, показывал разные железяки, рассказывал о том, как и что делается. Тогда у меня было полное впечатление, что такие экскурсии он устраивал специально для меня. Потом поняла: о работе он не мог забыть и в выходные. И так ловко совмещал сразу два дела — работу и воспитание детей.

Известно, что воспитание — процесс неявный. Лучше всего учить собственным примером. Возможно, Юрий Петрович и не знает, что его дети до сих пор очень благодарны своим родителям за то, что никогда не видели ни одной их ссоры.

— Став взрослой, я на своём опыте поняла, что без конфликтов семейная жизнь обойтись не может, — говорит Ольга. — Но в детстве мы ни разу не усомнились, что наши родители любят друг друга, как в первый месяц после свадьбы…

Умение общаться, услышать и понять другого человека — пожалуй, главный талант Вагина-старшего. Это счастливое свойство характера, ставшее и основой профессии. Любой человек интересен ему, особенно в нестандартных ситуациях. Ольга вспоминает характерный эпизод, происходивший каждый вечер во время их поездки в  итай:

— В эту страну папу пригласили его деловые партнёры. Разрешили взять и одного члена семьи. И вот я несколько раз наблюдала такую ситуацию. Нас везде сопровождал мистер Лю, но общались мы через переводчицу. Вечером она уходила отдыхать, а папа с мистером Лю ещё долго «разговаривали».  ак это происходило — ума не приложу. В течение нескольких часов они, не понимая языка друг друга, изъяснялись жестами, что-то рисовали. Расходились уже ближе к ночи и, кажется, очень довольные этим общением…


Юрий Петрович Вагин, уйдя с должности гендиректора ЧМЗ, конечно, не оставит завод. Сейчас он — председатель совета директоров, руководитель бюджетного комитета. Мощный производственник, каких в городе — по пальцам пересчитать, он ещё в каком-то смысле — душа этого предприятия. Интересно: чем глубже разбираешься, в чём подъёмная сила крепких директоров, тем внятнее возникает тема человеческих взаимоотношений. Юрий Петрович говорит, что Россия — маленькая. В том смысле, что все друг друга знают. Практически в любом промышленном городе он может найти человека, которому доверяет и к кому может обратиться за советом или рекомендациями. То же самое, вероятно, эти люди могут сказать про него самого. Плановое это хозяйство или рыночное — главное в экономике её человеческое наполнение, отношения между людьми, которые всегда и всюду строились на старых как мир принципах, о которых все знают, но иногда почему-то забывают. В любом случае вряд ли это длится долго…

Pin It on Pinterest

Share This