+7(351) 247-5074, 247-5077 info@missiya.info

…Раннее утро. Школьные коридоры пока пусты. Гулким эхом отражаются от стен одинокие шаги. Этот человек привык приходить сюда раньше других, внимательно и трепетно осматривать школьное хозяйство. Любая мелочь: подоконник, половица, зеркало на стене — ничто не ускользнёт от его придирчивого взгляда. Посмотрел на часы — надо торопиться, сейчас придут хозяева.

Они привыкли к тому, что каждый день он встречает их у входа. Да и он уже не может прожить без этого, ему обязательно надо видеть их лица, встретиться взглядом с их глазами. Вчера эта встреча не состоялась, разумеется, по уважительной причине. Но всё равно он целый день ощущал какой-то неприятный дискомфорт. Кажется, понимаешь умом, что ничего плохого не произойдёт, а душа болит: как там без меня.

…Быстрее, вниз, на первый этаж. Вон уже какой-то малыш раздевается. «Здравствуй, Сергей!» «Здравствуйте, а я вас вчера утром не видел. Вы почему на работу опоздали?» Человек несколько опешил, смутился: «Понимаешь, я отпросился, ходил лечить зубы». «А-а-а. Тогда ладно», — понимающе кивнул головой малыш и стал деловито подниматься на второй этаж.
Трудно поверить, но этот разговор происходил на самом деле, между мальчиком Серёжей — учеником второго класса, и доктором педагогических наук, профессором, заслуженным учителем России, директором лицея № 11 Анатолием Германовичем Гостевым.

Анатолий Германович смотрел вослед мальчику, и вдруг в памяти всколыхнулось давнее, полузабытое: ему показалось, будто это не второклассник 11 лицея идёт по суперсовременной школе, которая с полным правом может именоваться школой ХХI-го века, а он сам, маленький Толя Гостев, в голодные послевоенные годы переступил порог старой одноэтажной Златоустовской школы. И вот-вот должна появиться его первая учительница Евгения Александровна и погладить его по голове, ласково приобняв: «Пойдем в класс, малыш». А он потянется к ней своим сладко замирающим от редкой ласки сердцем. В пять лет он остался без матери, и учительница старалась возместить эту утрату хоть в самой малой доле.
Он любил школу. Любил, когда на уроке было слышно, как тихонько потрескивают в печке дрова, как разливается по всему классу тепло, и взгляд притягивают маленькие искорки-угольки. Наверное, именно тогда одна маленькая искорка попала в его сердце и согрела его вечной любовью к школе.

— Потом, в течение жизни, я нередко чувствовал, как в сложных педагогических ситуациях мысленно ищу совета у своей первой учительницы, стараюсь быть похожим на неё, добрую, чуткую, понимающую.

В 1960 году поступил в наш Челябинский педагогический институт. Но учиться там помешало безденежье: стипендию не дали. Вот и вернулся в родной Златоуст. Поступил в педагогическое училище и стал учителем начальных классов. А на последнем курсе уже был студентом-заочником физмата пединститута.

— Анатолий Германович, в то время в школах было больше педагогов-мужчин, чем сейчас?
— Нет, и тогда тоже мужчина в школе был редкостью. Полгода я отслужил в армии. Вернулся к своим первоклашкам в солдатской форме, больше надеть было нечего. Какими глазами они на меня смотрели! Даже из других классов прибегали взглянуть на учителя-военного.

— Если посчитать ваш педагогический стаж, то получится…
— Очень много — 42 года. И все — в одном районе Челябинска — в Советском. Хочу ещё рассказать, кто мне помог перебраться в Челябинск. Ни за что не поверите — семья нашей великой землячки, многократной Олимпийской чемпионки Лидии Скобликовой. Дело в том, что летом в Златоусте я подрабатывал в пионерском лагере «Берёзка», там же проходила практику студентка 4-го курса филологического факультета Людмила Скобликова, сестра нашей знаменитой «уральской молнии». Мы с ней познакомились, и она меня убедила, что надо переводиться на очное отделение. А у меня — весомый аргумент против: «Приеду, даже чемодан поставить негде». Людмила мне в ответ: «У нас и поставишь». Так получилось, что я некоторое время жил в квартире Скобликовых. Потом получил место в общежитии.

— Анатолий Германович, часто ли вы встречаетесь со своими бывшими учениками? Помните ли их? Я слышала, что у педагогов какая-то особая цепкая память.
— Не буду лукавить, всех учеников, которые были вокруг меня в течение этих десятилетий, конечно же, я не могу помнить. Но есть особые случаи. Таким «особым случаем» стал для меня мой первый класс в Челябинске — пятиклашки из школы № 40. Я работал там старшим пионерским вожатым и по совместительству вёл математику в двух пятых классах.
Вскоре, в том же Советском районе, открылась новая, очень перспективная школа № 80. Я перешёл туда. Мне были интересны новаторские задумки нового учебного заведения. Жаль только было расставаться со своими детьми. Каково же было моё удивление и радость, когда я узнал, что все они пошли вслед за мной, несмотря на то, что школа находилась на приличном расстоянии от их домов!
Сейчас этим «детям» уже под 50. Мы часто встречаемся, поддерживаем связь друг с другом. Поверьте, эти встречи учителя с учениками дорогого стоят.

— И всё-таки вы стали директором.
— Да, но при этом остался педагогом. Более того, я твёрдо убеждён, что, несмотря на обилие хозяйственных забот, директор в школе, в первую очередь, должен быть педагогом, воспитателем и в отношении детей, и в отношении учительского коллектива.

— А вы помните, какую первую проблему вам пришлось решать в роли директора?
— Помню, конечно, мне нужно было срочно найти истопника. Не удивляйтесь так. Речь ведь идёт не об 11-ой школе. Первая моя директорская должность была в школе № 43. (Тоже в Советском районе). Мне тогда было всего 27 лет, и руководство района, как мне показалось, очень опасалось, справлюсь ли я. В те годы молодость не считалась таким преимуществом, как сейчас.
Школа эта тогда имела печное отопление, и прежде чем решать вопросы учебного процесса, надо было обогреть здание. Всё было трудно. Но мы с учительским коллективом многое решили тогда. Школа «зазвучала», вышла из разряда отстающих, приподнялась. До сих пор она остаётся у меня в сердце как самая любимая. Знаете ведь: чем труднее ребёнок, чем больше в него вкладываешь, тем он дороже. Так и здесь.

— Анатолий Германович, наверное, вы всё знаете, ответьте на больной вопрос родителей «всех времён и народов», отчего появляются трудные дети?
— Напрасно вы думаете, что я всё знаю. Конечно же, это не так. Но за годы педагогической работы я сделал вывод, что надо признавать ребёнка таким, какой он есть, и любить, и ценить его таким.

— Даже хулигана?
— Даже хулигана. Четырнадцать лет я работал начальником Советского районного отдела образования. Мне приходилось постоянно бывать на заседаниях комиссий по делам несовершеннолетних, где разбирались проблемы сложных детей, других межведомственных комиссий. Я понял, что никакие штрафы родителей, наказания детей не помогут.
Любой ребёнок, особенно в подростковом возрасте, должен себя проявить. Один проявляет себя в каком-то предмете, другой — в физкультуре. А третий возьмёт и швырнет книгу прямо на уроке, начнёт ручкой стучать по парте. Только плохой педагог не поймёт, что это не хулиганство, а призыв обратить на себя внимание. Вот педагог и должен обратить на него внимание, но не выводом из класса или двойкой, а подумать, что сделать, чтобы вытянуть ребёнка вперед, показать всему классу и ему самому его значимость.

— Ну, а если он учится на двойки, какая тут может быть значимость?
— В одной контрольной он сделал двадцать ошибок, получил два, а в следующей — пятнадцать ошибок. Здесь — тоже двойка, но уже другая, «лучшая». Прыгнул на физкультуре на десять сантиметров дальше, чем вчера, до нормы не дотянул: ну и что, рост ведь налицо. Оцените его, дайте толчок к новым успехам. Не тормозите, не убивайте желание совершенствоваться резкими замечаниями типа: «Всё равно ты учишься хуже Пети». Не надо скупиться на похвалу ни учителю, ни родителям, и с одним шаблоном подходить ко всем детям. Надо замечать рост ребёнка «поштучно» в любом виде деятельности. Иначе мы сами своими руками погубим его, заставляя проявляться в дурном.

В один прекрасный момент я понял, что мне хочется создать учебное заведение нового типа, где каждый ребёнок считал бы себя личностью, осознавал бы своё «Я». Выбор пал на обычную школу № 11. Это был 1990 год, мы только учились азам демократии, и я стал директором на конкурсной основе. Со своей программой вышел на коллектив, меня поняли и приняли.

В 1991-ом я защитил свою кандидатскую диссертацию. Потом уже предметно начал заниматься докторской, разрабатывая модель лицейского образования. Наш коллектив тесно сотрудничает с Министерством образования России, с Российской Академией образования.

— Вы, наверное, знаете, что уже сложился некий стереотипный образ директора школы: им учительница пугает нерадивых учеников и их родителей. Как вы себя соотносите с этим образом?
— Никак не соотношу. Ещё когда я начинал работать директором в 43-ей школе, я уже понял и почувствовал, что мне надо быть в гуще детей: на субботниках, на конкурсах, на праздниках… везде.

— Вы сказали: «Надо быть». Речь идёт о служебном долге, о ваших функциональных обязанностях как директора и педагога?
— Нет. Никто и никогда не вменял директору в его обязанности каждое утро встречать детей у входа в школу. А я делаю это на протяжении многих лет, ещё когда был директором 43-ей школы. Зачем, спросите вы. Мне просто необходимо видеть их глаза, чтобы понять, почувствовать — всё ли у них нормально, спокойно или есть какие-то тревоги.
Мне важно, что они не боятся меня, считая какой-то непонятной грозной фигурой. А не хотят доставлять мне неприятности, как близкому и понятному человеку. Смог ли я этого добиться — не мне судить.
Никто ведь не заставляет директоров школ вместе с детьми участвовать в смотрах художественной самодеятельности, выступая с ними на сцене…

— Неужели выступаете на сцене в прямом смысле этого слова?
— А что тут такого необычного, я очень люблю петь, и дети знают это. Хожу на занятия вокалом к нашему лицейскому преподавателю художественно-эстетического цикла. Пою уже давно, с юности.
Люблю участвовать с детьми и в каких-то забавных конкурсах, например, кто лучше и быстрее налепит пельменей.

— Вы умеете делать пельмени?
— А почему бы и нет? У меня вообще с тестом отношения очень хорошие. Умею делать настоящую домашнюю лапшу. Это совсем не то, что из магазина. Смак, да и только. А манты… Друзья специально приходят ко мне на манты.

— Судя по всему, вы — гурман?
— В принципе, я не привередлив в еде. Просто люблю качественную, натуральную, здоровую пищу без добавок. Совсем не пользуюсь полуфабрикатами.

— А из спиртного что предпочитаете?
— Сухое белое вино.

— Курите?
— Нет. И не курил никогда. Но, если быть до конца честным, попробовал один раз в 8-ом классе. Мне было настолько плохо, что на следующий день я даже не смог пойти в школу. И с тех пор к сигаретам не прикасаюсь, хотя искушений было много, например, в армии.

— Как начинается ваш рабочий день?
— Я привык очень рано вставать. 5 часов — нормальное время для подъёма. Полтора часа занимаюсь собой. Тридцать минут «еду» на велотренажёре, потом — контрастный душ. Потом делаю себе и жене специальный завтрак.

— Интересно, что это такое? Можете раскрыть секрет?
— С удовольствием. Во-первых, натуральный сок, свекольный или морковный. Готовлю его сам. Разбавляю талой водой: просто кладу заранее кусочек льда из холодильника. Варю кашу с отрубями, добавляю туда ложечку натурального оливкового масла, свежей зелени, и завтрак готов. На следующий день завтракаем, например, обезжиренным творогом. А сок обязателен каждый день.

— Честно признаюсь, не уверена, что это всё вкусно.
— Всё зависит от тебя самого. Представьте себе, насколько это полезно и рационально. Не думайте, что я как робот каждый день счастливо вскакиваю в 5 часов утра. Бывают мысли: а не позволить ли себе поваляться ещё часок. Но поднимаюсь всё равно, а уже через 10 минут тренировок думаю: неужели я мог ещё сомневаться, ведь так хорошо чувствовать жизненный тонус.

— Чем занимаетесь вечерами, в выходной день?
— И дома тоже много работаю, ведь я ещё — член экспертного совета ВАК. Приходится вечерами читать, рецензировать докторские, кандидатские диссертации.
Признаюсь, что грешен — люблю читать детективы. Жена покупает их, и мы вдвоём по очереди прочитываем один за другим. Наверное, это свое-образная разрядка. Летом по выходным работаем в саду. Мне такое занятие по душе. Тружусь интенсивно, чтобы обеспечить жене фронт работ на неделю. Больших урожаев не собираем. Стараемся только заморозить на зиму побольше ягод, в том числе рябину, и зелени: петрушку, укроп.
Да, ещё чуть не забыл рассказать вам про наши «чистые четверги»…

— Это что такое?
— Уже 8 лет мы с друзьями…

— Ходим в баню?
— Угадали, действительно, как в «Иронии судьбы». Только мы ходим в баню чаще — каждый четверг, а не раз в год. «Мы» — это пять закадычных друзей. Чем там занимаемся, кроме помывки и парилки? Играем в бильярд, обсуждаем новости… Жена сначала была против, а потом привыкла, сейчас даже напоминает, не забыл ли я про свой четверг. Ну что вы, разве про такую приятную вещь забудешь.

— А кто ваша жена?
— Мы со Светланой вместе уже 32 года. Всё это время вместе делили и радости, и горе. А познакомились в пионерском лагере, я там был воспитателем, а она — студентка пединститута — приехала на практику. Сейчас Светлана работает логопедом в нашем лицее.

— Анатолий Германович, а как вас «за глаза» называют ученики?
— В 43-ей школе называли «золотой». Не знаю почему, может быть, из-за цвета волос? А здесь? Взрослые зовут шефом, а дети… Честное слово, не знаю. А вы у них спросите, мне тоже интересно. (Мы спросили об этом у старшеклассников. Они сказали, что ничего экстремального для директора не придумывается, а называют они его между собой коротко, по-товарищески: «Германович». — Авт.).

— Скажите, а, может быть, школе не нужны вот такие красивые евро-коридоры, евро-кабинеты? Разве нельзя обойтись простым ремонтом?
— Я не согласен с вами. Любой человек, а тем более ребёнок, любит красивое, тянется к нему и, вопреки расхожему мнению, умеет ценить красоту. Основное здание школы мы капитально ремонтировали 8 лет назад, и оно до сих пор как новое. Только пыль вытираем. Ребёнок, как правило, понимает, что красиво, ценно. Он вряд ли будет царапать, ломать изящную, качественную вещь. Это не мной придумано, такова психология человека.

— Руководители многих школ без конца говорят о нехватке денег. У вас разве нет такой проблемы?
— Есть, конечно, но что толку плакаться. Во-первых, я очень благодарен родителям, которые понимают и поддерживают меня. Во-вторых, надо искать выход из любой ситуации. Помню начало перестройки, тогда преобладала форма взаимозачётов. Живых денег мы вообще не видели. Зачем школе, скажем, несколько тонн цемента? Мы не отказывались, брали, превращали его в новую мебель, светильники и так далее.

Все удивляются, какие у нас оригинальные столы в столовой. Думают, что они импортные и стоят огромных денег. А вот и нет. Мне надоело смотреть, как уборщица каждый день мучается, ставя тяжелые стулья на столы, чтобы помыть пол. Я придумал форму стола с выкатывающимися скамейками, сделал эскиз, пошёл с ним на наш трубный завод. Они быстро, качественно и недорого выполнили заказ.

— Какими качествами должен обладать педагог, чтобы иметь право работать в 11-ом лицее?
— Прежде всего, он должен любить детей. Быть высоким профессионалом своего дела, коммуникабельным, доброжелательным человеком.

— Очень много говорят о непомерных нагрузках детей в лицеях и гимназиях. Что вы думаете по этому поводу?
— Дело в том, что все дети наделены какими-то способностями. Надо успеть поместить их в благодатную среду, где бы раскрылись их таланты. Разумеется, им нелегко, в начальной школе мы даём им возможность попробовать себя и в том и в этом. Важно найти его «Я» и развить впоследствии. Простая, но верная истина: тяжело в учении — легко в бою. Родители знают, что если они привели сюда ребёнка, то ему уже не надо бегать по кружкам и секциям: у нас всё есть, даже своя мини-поликлиника.

— Анатолий Германович, мне тоже кажется, что у вас как в Греции — «всё есть». Значит, можно остановиться, успокоиться?
— Ни в коем случае, что вы! Мечтаю построить большой спортзал с амфитеатром для зрителей. У нас есть маленький зимний сад, там у малышей проходят уроки природоведения. Сейчас мы работаем над проектом создания зимнего сада вдоль всего школьного здания на крыше столовой. Думаю, что и на этом не остановимся…

Pin It on Pinterest

Share This